Иран ожидает непростой год. 18 июня 2021 года в Исламской Республике будут избирать очередного президента. Попробуем разобраться, какие факторы будут влиять на выбор иранского народа.
Прежде всего, на предпочтения иранцев будет давить их полупустой кошелек. Простым людям сейчас живется крайне непросто в Исламской Республике. Жесткие американские санкции, возобновленные президентом США Дональдом Трампом в 2018 году сразу после выхода Вашингтона из ядерного соглашения, в нынешнем году совпали еще и с пандемией. Результат – серьезный спад в сфере производства и торговли, более трех миллионов безработных, 26-процентная инфляция в годовом исчислении, курс риала по отношению к доллару за год упал почти в два раза.
Напомним, что в ходе предвыборных президентских кампаний 2013 и 2017 годов Хасан Роухани во многом выиграл за счет провозглашенной политики большей открытости Западу, стимулирования экономики за счет широкого привлечения иностранных инвестиций. Но надежды не оправдались. Ядерное соглашение Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), заключенный с «шестеркой» международных посредников в 2015-м, позволил Тегерану лишь ненадолго воспользоваться своими авуарами в иностранных банках и свободно торговать нефтью. Зашедшие было в Иран западные промышленные конгломераты, испугавшись американских санкций, быстро ретировались. А выстроить собственную систему эффективной экономики, которая позволила бы слезть с нефтяной иглы, правительству Хасана Роухани так и не удалось.
Все это дало повод консерваторам, противникам умеренного правительства, обвинить его в излишней доверчивости Западу. И не без основания. Действительно, Иран, пойдя на существенные уступки по ограничению своей ядерной деятельности, взамен не получил никакой экономической выгоды.
Да, престиж Исламской Республики на международной арене вырос. Она продемонстрировала готовность и умение вести диалог и договариваться. Мир и регион Ближнего Востока, хоть и ненадолго, стал тогда безопаснее. Но для простых иранцев это слишком высокие сферы, когда надо думать о том, как и чем кормить свою семью.
На этом фоне последователи принципов исламской революции, как традиционно называют в Иране консерваторов, с их призывами к опоре на собственные силы в экономике, к укреплению обороноспособности страны и жесткого противостояния Западу, умело построили избирательную кампанию в ходе парламентских выборов в феврале 2020 года, получив подавляющее большинство мест в меджлисе.
Традиционно парламентские выборы в Иране являются прелюдией к президентской гонке, которая следует всегда через год. А их результаты, отражая тенденцию, позволяют строить политические прогнозы.
Консерваторы уже пошли в наступление, стараясь обеспечить для своей будущей победы и административный ресурс. Так в ноябре 2020 года меджлис принял закон, который предусматривает участие элитного подразделения вооруженных сил ИРИ – Корпуса стражей исламской революции (КСИР) в процессе отбора кандидатов. Последние проходят «фильтрацию» через Наблюдательный совет при руководителе и духовном лидере аятолле Али Хаменеи. Этот орган состоит из шести крупных шиитских священников, специалистов по шиитскому праву, а также шести депутатов парламента, назначаемых духовным лидером ИРИ. Отныне КСИР, тесно связанный с консервативным истеблишментом, будет помогать Наблюдательному совету в процессе проверки биографических данных регистрирующихся в качестве кандидатов граждан.
Любопытно, что в Наблюдательный совет входит депутат меджлиса Мохаммад Дехган, который возглавлял избирательную кампанию Бакера Галибафа на президентских выборах 2017 года. Сейчас Галибаф – председатель меджлиса. И не исключено, что он вновь может выставить свою кандидатуру на выборах президента 2021 года.
Членом Наблюдательного совета также является такой видный политик и шиитский богослов, как аятолла Садек Амоли Лариджани, в прошлом возглавлявший Верховный суд Ирана. Его брат, весьма популярный в стране политик Али Лариджани, возглавлял меджлис 12 лет подряд, но неожиданно для многих решил не избираться в парламент в нынешнем году и стал советником аятоллы Али Хаменеи. Все последние месяцы он в тени. Не исключено, что Али Лариджани может выдвинуть свою кандидатуру. И у него весьма высокие шансы на успех. Математик по первому образованию и философ по второму, он был тесно связан с КСИР в 1980-е годы. Его принято считать представителем консервативных кругов. Но это не помешало ему наладить плодотворный диалог меджлиса с кабинетом умеренных, возглавляемым Роухани. Таким образом, Али Лариджани опытный и популярный политик, который, оставаясь в стане консерваторов, мог бы устроить и противоположный лагерь реформаторов и умеренных.
В настоящее время открыто о своих намерениях выдвигаться кандидатом в президенты объявил лишь Хосейн Дехган – бывший министр обороны, а ныне советник аятоллы Хаменеи по вопросам обороны. Генерал Дехган хорошо известный своими консервативными взглядами, безусловно, будет иметь поддержку со стороны армии и военно-промышленного комплекса. Но простым гражданам мало известны его взгляды на дальнейшее развитие иранской экономики и социальной сферы.
Консерваторы также учли некоторые свои упущения в прошлые годы, приведшие, в частности к снижению притока молодых людей в лагерь последователей принципов исламской революции. Желая исправить положение, в ноябре меджлис одобрил поправки к закону о выборах президента, которые снижают возрастной ценз. Если ранее кандидатами могли регистрироваться граждане не моложе 45 лет, то в соответствии с новым законом – не моложе 40 лет.
Прежде закон лишь оговаривал, что кандидат в президенты должен быть иранцем по национальности и иметь гражданство ИРИ. А 15 декабря меджлис одобрил закон, запрещающий кандидату иметь двойное гражданство или вид на жительство другого государства. Эта вполне патриотическая мера в общей атмосфере «поправения» стала еще одним признаком демонстрации антизападных позиций консерваторов.
Что же касается либерального крыла, то потерпев сокрушительное поражение на парламентских выборах, реформаторы, похоже, до сих пор не оправились и пока не заявили хотя бы об одном своем кандидате.
Многое будет зависеть и от того, вернет ли избранный президент США Джозеф Байден свою страну в ядерную сделку, что автоматически приведет к отмене антииранских санкций. В этом случае открытие шлюзов поможет кабинету министров Роухани хоть немного выправить положение в экономике и снизить социальную напряженность в обществе к моменту выборов. Это позволит кандидатам от умеренных и реформаторов несколько повысить свои шансы.
Уже сейчас правительство Ирана серьезно рассчитывает на полноценное возобновление экспорта нефти. В поданном им в начале декабря в меджлис проекте бюджета на следующий иранский год (начнется 21 марта 2021 года) уже предусмотрен объем ежесуточного экспорта в 2,3 миллиона баррелей, что приближается к досанкционному уровню.
В отличие от кабинета министров меджлис скептически относится к обещаниям Байдена безоговорочно вернуться в СВПД и считают, что заложенные в доходную часть бюджета ожидаемые прибыли от торговли нефтью чрезмерно оптимистичны. Так что, даже обсуждение бюджета будущего года превращается в арену предвыборного противостояния умеренных и последователей принципов исламской революции.
