Станислав Смагин, политолог
На днях из Грузии пришли новости сколь сенсационные, столь и закономерные. Премьер-министр Ираклий Гарибашвили заявил, что Михаил Саакашвили вернулся на родину, опираясь на информацию о скором начале Украиной боевых действий против Донбасса и России – и с целью открыть антироссийский «второй фронт».
«К сожалению, это подтвердили нам и наши украинские друзья…. Саакашвили приехал с одной целью — чтобы устроить дестабилизацию в стране, революцию, массовые убийства, в том числе оппозиционных лидеров, и устроить переворот. Это прямо бы означало развязывание новой войны (на территории Абхазии и Южной Осетии). Вы можете себе представить насколько грязную провокацию мы смогли предотвратить?!» - сказал Гарибашвили. Вслед за этим глава правящей партии «Грузинская мечта» Ираклий Кобахидзе констатировал: «Любой, кто требует освобождения Саакашвили или будет требовать это в будущем, преследует единственную цель – вовлечь Грузию в военный конфликт. Исходя из этого, наша позиция в связи с подобным призывом, естественно, будет четкой – Саакашвили должен отбывать свое наказание».
Закономерно здесь то, что попытка втянуть Грузию в окружение России «кольцом фронтов» просто не могла не быть предпринята. Сенсационно – что власти Грузии резко среагировали на подобную попытку. Но и здесь, в свою очередь, есть отчетливая логика.
В стране после трагических событий августа 2008 года, спровоцированных режимом Саакашвили, сложился антироссийский политический консенсус. Его свидетельством стал скандал трехлетней давности, когда в стенах грузинского парламента проходило заседание Межпарламентской ассамблеи Православия. Российский депутат Сергей Гаврилов - что было заранее известно и предусмотрено регламентом - вел мероприятие, сидя в кресле спикера, и произнес речь на русском языке. В президиум ворвались депутаты от партий «Единое национальное движение» и «Европейская Грузия», причем выпихнувший Гаврилова из кресла депутат Бобохидзе прокричал, что «убивал ваших [русских] в Абхазии и будет убивать».
После этого парламент захватили радикалы, облившие Гаврилова водой, а на улицах Тбилиси начались акции протеста с требованием наказания за допущенный «национальный позор», отставки спикера парламента, глав МВД и Службы безопасности и назначения новых выборов. Стороны в лучших украинских традициях обвиняли друг друга в работе на Россию, а президент Саломе Зурабишвили заявила: «Россия — наш враг и оккупант. Управляемая ею пятая колонна, возможно, сегодня может быть более опасной, чем открытая агрессия. Я хотела бы еще раз сказать, что раскол страны и общества и внутреннее противостояние никому не идут на руку, кроме России, и сегодня это ее самое известное оружие». На самом же деле сутью конфликта была борьба за влияние между более проевропейской правящей партией и более проамериканской оппозицией.
При всем при этом наиболее рационально мыслящие грузинские элиты, представленные, в частности, «Грузинской мечтой», понимают критическую важность для страны экономических связей с Россией и российского въездного туризма; эту важность лишний раз подтвердил ущерб, нанесенный экономико-туристическому направлению инцидентом с Сергеем Гавриловым. Кроме того, вменяемый спектр политического класса, отрицая реалии, сложившиеся после «пятидневной войны» и конкретно признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, понимает – попытка пересмотра этих реалий военным путем приведет к еще более трагическим для Грузии последствиям.
Помимо этого, у «Грузинской мечты» наметилось существенное расхождение с Западом во взглядах на внутреннюю политику. Запад и особенно США стремятся создать в стране систему сдержек и противовесов между партиями, верными евроатлантическому выбору, но придерживающимися разных его векторов и различных в степенях радикализма и методах. В частности, «Мечта» должна быть уравновешена проамериканскими "саакашистами". Уровень поддержки гражданами тех и других здесь фактор второстепенный. ГМ такое не устраивает, и она проводит судебные и избирательные изменения, направленные на закрепление своего доминирования. В конце прошлого года посол США Келли Дегнан, ранее выступавшая в роли одного из гарантов-модераторов соглашения правящей партии и оппозиции о параметрах выборов в парламент, открыто обвинила руководство ГМ в «непонимании самой сути демократии» и установлении однопартийного правления, чреватого «угрозой тирании со стороны большинства».
Имеющиеся острые противоречия, где внутренняя политика тесно переплелась с внешней, стали вдвойне очевидны после начала российской спецоперации на Украине. (Обнародованная Гарибашвили информация лишний раз показывает, что СВО – вынужденный ответ на неизбежную и давно готовившуюся агрессию Украины, поддерживаемой Западом.) Премьер объявил о нежелании вводить двусторонние санкции против России, после чего Зеленский отозвал украинского посла из Тбилиси. Кобахидзе подчеркнул, что «не стоит обвинять Грузию в аморальном поведении, когда Украина продолжает торговые отношения с Россией». Наконец, тот же Кобахидзе сообщил об отказе властей страны рассматривать предложенную оппозицией инициативу о признании кровавой украинской провокации в Буче «актом российского геноцида». Политик справедливо охарактеризовал подобные предложения как втягивание Грузии в конфликт.
В ответ глава фракции «Слуга народа» в Верховной раде Давид Арахамия анонсировал обращение к Западу с просьбой ввести санкции против Бидзины Иванишвили, бывшего грузинского премьера и основателя партии «Грузинская мечты». Арахамия утверждал, что Иванишвили «тесно связан с российской политической верхушкой и стремится рассорить грузин и украинцев на десятилетие вперед». А советник главы офиса президента Украины Алексей Арестович признал, что нынешние руководители Грузии и Молдавии «не люди войны», а вот Саакашвили мог бы открыть второй закавказский фронт.
Подобная декларация сама по себе весьма красноречива. Но, помимо слов, есть и конкретные действия. Еще до свежего заявления Гарибашвили грузинские спецслужбы и Кобахидзе говорили о консультациях оппозиции с политконсультантом Питером Акерманом – учеником известного мастера «цветных революций» Джина Шарпа. Один из лидеров партии «Европейская Грузия» Гига Бокерия подтвердил факт консультаций и то, что речь на них шла о смене власти (правда, как утверждает Бокерия, «ненасильственной»).
Теперь – новые факты. Посмотрим, продолжит ли «Грузинская мечта» твердо сохранять линию по отношению к России, теперь еще теснее связанную с вопросом сохранения власти. Атаки явно будут усиливаться. Нет единства и между ветвями власти – президент Зурабишвили, избранная при поддержке ГМ, но имеющая с правящей партией сложные многосоставные отношения, фактически сомкнулась с саакашистами, критикует «Мечту» и требует более решительной антироссийской позиции. Фактически «Мечта» и ее лидеры оказались в том же роковом треугольнике, что и Майя Санду в Молдавии (здесь Арестович по-своему прав): программные антироссийские установки – необходимость при осуществлении реальной политики хотя бы частично их игнорировать – принуждение западными кураторами и их доморощенными агентами к отказу от такого игнорирования.
