Марина Харькова, журналист, Донецк
Мины «Лепесток» - новая беда жителей Донецка.
Несколько центральных улиц города разминированы саперами донецкого МЧС и российскими саперами, применившими робот-платформу «Уран-6», который тралит мины. На широких трассах «Лепестки» давили танки и бронетранспортеры. Но плотность заминирования дорог, дворов, жилых массивов и частного сектора беспрецедентна, а украинские артиллеристы ежедневно заваливают город сотнями новых мин. Засыпанный украинскими «лепестками» Донецк превратился в огромное минное поле, на котором нигде нет безопасных мест. Падающие с неба мины застревали в кроне деревьев и при порывах ветра планировали вниз, залетали на крыши и балконы, прятались в траве и в грунте. Количество женщин, детей, мужчин, подорвавшихся за несколько дней на этих минах, уже превысило три десятка. Донецкие больницы переполнены ранеными – и после обстрелов, и после подрывов. Хирурги, травматологи и анестезиологи работают практически без сна и отдыха. Кроме мирных, привозят и много бойцов, потому что наступление союзных сил на позиции украинских вояк продолжается.
Преступный киевский режим и ВСУ подло мстят за свои поражения на фронте и устроили тотальный минный террор против мирного населения Донецка. Цели – убить и покалечить как можно больше людей, парализовать жизнь в городе и сорвать темпы наступления российской и республиканской армий, оттянув силы на операции по спасению горожан и наведению порядка. Убивать и калечить, устраивать массовый террор украинские боевики научились в совершенстве, и делают это с дальних дистанций - и западными гаубицами, и реактивными ракетами. Украинские РСЗО «Ураган» последние пять дней обстреливают в основном кассетами с противопехотными минами. В кассете установлены 312 мин, один залп несет 4995 мин. «Лепестки» тяжело обнаружить: по размерам они чуть больше зажигалки, зелёного, серого или коричневого цвета, легко маскируются в листве, траве, на камнях и земле. Покрываясь пылью, становятся незаметными. Модификации мин с самоликвидатором взрываются сами через 40 часов. Остальные могут годами лежать и ждать жертву. У мин пластиковый корпус, он не ржавеет и не гниет. «Лепестком» их называют из-за очертаний. В военной классификации - это противопехотные фугасные мины ПФМ-1 нажимного действия. Перевод из боевого в безопасное положение у таких мин отсутствует, уничтожаются методом подрыва накладными зарядами или тралением. Сброс происходит с вертолетов или систем залпового огня. Мины рассеиваются на местности, чтобы затруднить действия пехоты. Сброс таких мин на Донецк – это однозначный теракт против мирного населения. «Лепестки» – это запрещённый вид мин по международным конвенциям. Их причисляют к антигуманному оружию. По Женевской конвенции Украина обязалась отказаться от использования мин без механизма самоликвидации и утилизировать их. За каждую уничтоженную Евросоюз платил 1 евро. Всего на складах ВСУ мин ПФМ-1 было почти шесть миллионов, но украинцы ликвидировали лишь несколько сотен тысяч и грубо нарушили конвенцию. Оставшиеся «лепестки» Украина теперь использует против Донбасса.
Взрослого человека ПФМ-1 калечит, отрывая стопу. Если не будет экстренного оказания помощи, то мина убивает, вызывая обильное кровотечение и болевой шок. Для ребёнка встреча с «лепестком» обернется страшной трагедией: для срабатывания мины достаточно веса от пяти килограммов. Среди подорвавшихся на «лепестках» дончан уже есть погибшие от кровопотери и тяжелораненые саперы. Типичные истории подрывов по рассказам пострадавших – «пошла на огород, пошел на работу, ехал по дороге». Дончанин Юрий Иванов рассказал, как шел по знакомой и проверенной тропе, где ничего не было с утра, но в обед прилетели мины. Одна из них сделала мужчину калекой. После взрыва потерял сознание, потом полз, пока соседи не пришли на помощь и доставили в больницу. «Оперативность доставки пострадавшего с минно-осколочной травмой исключительно важна, так как травматический и геморрагический шок нарастают. Подрыв на мине – это политравма, сочетающая механическое, термическое и химическое поражение тканей и костей. Раны обширные, рваные, загрязненные, с осколками от металлического взрывателя. Такие мины серьезно калечат людей, приводят к травматической ампутации стопы . Ранее донецкие хирурги и травматологи уже сталкивались с подобными ранениями, когда привозили бойцов. Но такого количества мирных граждан, подорвавшихся на противопехотных минах, как сейчас, никогда не было. К сожалению, судя по обстановке, количество пострадавших будет увеличиваться», считает врач Владимир Южин.
На сегодняшний день саперы обезвредили почти две тысячи «лепестков» в Донецке, но минная опасность в городе сохраняется, так как найти и обезвредить все мины просто невозможно. Районов и улиц, где нет мин, практически не осталось. Вдоль многих обочин в Кировском, Киевском и Петровском районах города стоят таблички «Осторожно, заминировано». В Кировском районе недавно автобус наехал на мину и врезался в столб, чудом обошлось без жертв. В этот же день на севере Донецка подорвалось маршрутное такси. Вчера на «лепестке» подорвалась легковушка соседа, а при осмотре улицы другой мой сосед-ополченец нашел и собрал на лопату 34 мины. Днем они сдетонировали на жаре от высокой температуры. Никто не пострадал, так как опытный боец предусмотрел это. Дождаться саперов проблематично, они перегружены многочисленными вызовами и не могут приехать в каждый двор. Сначала надо обезвредить общественно значимые и места массовых посещений людей. Например, только с территории одного небольшого рынка в моем районе сняли за день 45 мин. Некоторые знакомые не могли выйти из дома даже за хлебом, так как дворы были завалены «лепестками». Между тем, людям необходимо и ходить на работу, и заниматься повседневными делами: постоянно сидеть дома невозможно. «Уважаемые жители ДНР! Будьте бдительны, категорически не отпускайте одних детей на улицу, внимательно смотрите под ноги, передвигайтесь по асфальтированным или хорошо просматриваемым дорогам», предупреждают дончан по радио и в смс-рассылках. Информация о падении очередных сотен мин на улицы обновляется ежедневно.
Кроме мин, на город продолжают падать снаряды ВСУ. Самыми страшными днями были 4 и 5 августа, когда центр города попал под удар американских гаубиц М777. Это случилось перед церемонией прощания с командиром артиллерийского дивизиона ДНР Ольгой Качурой, позывной Корса. На месте погибли пятеро – три женщины, маленькая девочка-балерина и парень. Спустя несколько часов от обстрелов других районов погибли еще два человека. Если бы снаряды упали в момент самой церемонии, куда должны были прийти многочисленные сослуживцы и представители власти, количество погибших было бы намного больше. Ольга Качура воевала с 2014-го года. Посмертно ей было присвоено звание Герой России. 5 августа в городе снова погибли 4 мирных, 28 человек были ранены. Трое дончан были разорваны снарядом, попавшим в автобус, еще один погиб возле больницы, там же пострадал экипаж «скорой помощи» и пациенты. Одна из женщин успела спасти ребенка, прикрыв его собой.
Пока линия фронта у Донецка мало изменилась, несмотря на освобождение от украинских боевиков п. Пески и части г. Марьинка, откуда тоже велись обстрелы. Об интенсивности огня горестно рассказал украинский вояка Сергей Гнездилов, воюющий против Донбасса с 2015 года: «Шесть дней продолжался ад в Песках. 6500 снарядов упали на село меньше, чем за сутки. В таком шквале вражеского огня трудно оставаться в живых нашей пехоте. Контрбатарейный огонь отсутствует от слова «совсем», враг без каких-либо проблем для себя кладет артснаряд в наши окопы, разбирает очень прочные наши бетонные позиции без паузы и минимального отдыха, продавливая нашу линию обороны. Когда она сломалась, потекли рекой «двухсотые» и «трехсотые». Батальон своими телами сдерживал натиск. Едет резерв на позицию, закрывать прорыв собой, а через пять минут из 15 человек целым остается один». Его откровения растиражировали волонтеры, а украинская власть проигнорировала.
Ночами к передовой у Донецка едут танки наших подразделений, не смолкает артиллерия, а вылетов и работы российской штурмовой авиации стало больше. В нескольких местах пробивается первая линия обороны ВСУ, но за ней находятся вторая и третья, капитально оборудованные и обустроенные. «Они готовились к войне и готовились серьезно. Все продумано с инженерной точки зрения – отмостки, ниши, бойницы. Часть их наземных позиций была разрушена нашей артиллерией, но подземная часть продолжала функционировать, кроме мест, куда были прямые попадания. Идем медленно и очень тяжело. Бои очень жесткие, укропы озлоблены и мотивированы ненавистью, некоторые очаги сопротивления подавлялись огнеметами», рассказал о штурме боец НМ ДНР позывной Гроз.
Только создание стокилометровой буферной зоны позволит избавить шахтерскую столицу от нынешнего кошмара и террора. Пока этого не произошло, сводки продолжат пополняться потерями самого ценного ресурса Донбасса – людей.
