Игорь Николайчук, Центр специальных медиаметрических исследований
По моему личному мнению, патриарх Московский и всея Руси Кирилл достоин как строитель духовности уважения и даже восхищения не только среди православных верующих, но и всего нашего народа. В интервью телеканалу «Россия 1» он заявил по поводу нынешнего русско-украинского конфликта: «Это один народ, вышедший из Киевской купели Крещения, но уж очень большой народ. И эта огромность — она же всегда вызывала страхи, зависть у окружающих, и поэтому со стародавних времен внешние силы работали на то, чтобы этот народ разделить, растащить, а то и столкнуть одну часть с другой».
Кто-то, кто следит за актуальным ньюсмейкингом, проворчит брюзгливо: подумаешь, какая смелость, ‑ да это перепевы, пиар недавно рожденной этнокультурной и этнополитической «концепции Путина». Триаду «растащить-разделить-натравить» уже и в Совбезе обсуждают. Все это так, но дело в том, что Кирилл выступил с этой концепцией в уже далеком 2014 г. на одном из крупных конфессиональных форумов сразу после начала событий в Донбассе. В его речи был замечательный пассаж о том, что мир восстановится через Любовь, любовь к ближним, к Родине. А Любовь надо являть не в словах, а в делах, не озлобляться друг на друга, а решиться сделать для и ради Любви хотя бы малое, например, собраться миром, пойти в близлежащий загаженный нами же лес и убрать там пластиковые бутылки.
Расширим метафору. Загаженный лес это Украина, а пластиковые бутылки это бандеровцы, радикальные националисты. Давайте разбираться.
Пропустим время, когда после Первой мировой войны мир кипел страстями по нарезке новых государств, границы которых определялись по национальному признаку. Политический национализм был раскален добела. Румыны резали венгров, грузины армян, ирландцы англичан и т.д. К 1930-м годам все успокоилось. Кстати, только в 1928 г. состоялась окончательная демаркация административной границы между УССР и РСФСР. Какой-то крохотный кусочек Курской области захотел войти в Сумскую область, потому что в «тот» райцентр была более удобная дорога через добротный мостик. Украинскими националистическими лузерами оказались петлюровцы. Вот эти были совсем никому не нужны, даже полякам. Последние мечтали о колониях в Аргентине или Африке, но не о войне с СССР. Петлюровцев питала ненависть к коммунистам, которые «одной левой» построили «свою» Украину, прямо скажем, на русско-имперский, а не на австрийский лад. Известный монархист Шульгин, которому ЧК в конспиративной форме поспособствовало посещению СССР в поисках пропавшего на Гражданской войне сына, посетил Киев и не нашел ни малейших признаков официально провозглашенной украинизации. Он описал в мемуарах трогательную картинку: шел по улице детский садик с воспитательницей, ни один ребенок не разговаривал на украинской мове. В этих условиях петлюровцы попытались заинтересовать Европу следующим проектом: создается независимая Украина, которая «держит щит», является мощным буфером между буржуями и Советами. Украина спасает мир от Коминтерна. Проект никого не заинтересовал.
В начале Второй мировой войны, когда живущие вне УССР украинцы оказались как бы и ничьими, а немцам было в принципе все равно, лишь бы Польша не возродилась: «дранг нах остен», понимаешь, а не в Аргентину, у «сдвинутых» укронаци возникла идея создать из Галиции «правильную» Украину с присовокуплением Украины советской и даже Кубани, Воронежской области и пр. А что, ‑ Советы терпели тяжелые поражения, как не подсуетится.
Так, в общем-то, и появились идейные, «настоящие буйные» бандеровцы. Это были ребята серьезные, готовые, как говорится, «с оружием в руках»… Кстати, есть потрясающий исторический факт. Солдаты воевавших с бандеровцами частей НКВД, потом МГБ, делали себе, хотя это запрещалось, особые наколки на плече с наименованием воинской части и автоматом Калашникова. «Калаш» тогда был страшно секретный, только для элитных войск, носить его надо было исключительно в чехле. Это сейчас он даже на гербе Анголы. Я (лет 30 назад) поинтересовался у специсториков, зачем так подставляться – ведь верная смерть, если живым в руки попадешься. Ответ был простым и в то же время для вечности: именно для этого и делали, дабы враг знал, с кем имеет дело – с теми, кто никогда не пойдет на компромиссы и не будет просить пощады. Ну и для чекистской самоидентификации.
История сделала свой поворот: советские коммунисты взяли Берлин, а бесхозных «несоветских» украинцев англосаксы буквально затолкали в многонациональную семью к дядюшке Джо; так было всем спокойнее, да и справедливо. Бандеровцы поприличнее скрылись в США, дикий народ попал в Воркуту (про них можно почитать у Солженицына), но уже с собственной самоиденитификацией, замешанной на крови.
Так бы это все и гнило, растворяясь во времени и в пространстве, но тут случилась перестройка, которая закончилась тем, что ЦК КПСС преподнес Союз на блюдечке националистам, которые быстренько СССР и развалили. Кстати, к всеобщему западному неудовольствию.
Не будем о грустном. Не будем и о сложных зигзагах украинского нациестроительства нового времени. В стране с самого начала установилось двоевластие: еврейские и примкнувшие к ним олигархи, которым для бизнеса нужен был ЕС, против радикальных националистов, импортированных из Госдепа США (не из Воркуты же), включая и госпожу Кэтрин-Клер Чумаченко, ставшую «первой леди», женой президента Ющенко, начинавшего свою карьеру скромным колхозным бухгалтером. Типичная ситуация временного симбиоза финансово-экономических глобалистов и возбужденных вышиванками националистов: деньги и административные ресурсы у первых, идеология у вторых.
Нациестроительство Украины велось с нуля. Ничего не было. Ни героических победных мифов – в военном отношении Петлюра и Шухевич полные лузеры, Бандера вообще по тюрьмам маялся, был террористом, в бой, как революционный анархист Махно, крестьянские массы не водил. Бойцов боевого и несгибаемого атамана Тютюнника конники красного комбрига Котовского в плен не брали. Тогда они шли как бандиты, сегодня точно были бы в графе террористы. Туда им и дорога.
Был, с подачи еврейских легальных лоббистов в конгрессе США быстренько придуман трагический холокостовский миф про «голодомор», который устроили «коммуняки и москали для того, чтобы сломить волю к борьбе за независимость украинского народа», но он «заходил» только среди киевской и львовской интеллигенции и научного сообщества: умные дамы защищали по этой теме диссертации. Ну, придумывали там всякую ерунду еще про античные времена, типа: да, Овидий вполне мог разговаривать на древнеукраинском языке. С пантеоном героев вообще вышел полный облом. Как ни опрос, обязательно Тарас Шевченко, Леся Украинка (памятники в Москве), хирург и философ Николай Амосов из крестьян Новгородской области и член КПСС Валерий Лобановский. В целях конформизма и для демонстрации лояльности добавляли еще Бандеру и Чорновила. А куда крестьянину податься!?
С мифом о Степане Бандере вообще черти что творится. По мнению авторитетного немецко-польского историка Гжегоша Россолински-Либе, автора первой научной биографии Бандеры, применительно к данной персоналии имел место уникальный случай: наличие сразу двух противопоставленных мифов о лидере ОУН-УПА (запрещена в РФ) – советско-украинского и националистического. Историк, говоря о трансформации украинской идентичности, утверждал: «Одним из основных факторов, которые способствовали росту культурных и религиозных различий между западными и восточными украинцами, был военный конфликт между ОУН-УПА и советским режимом в 1940-х годах и в начале 1950-х годов. Затем конфликт принял форму жесточайшей пропагандистской схватки между националистическими фракциями в организациях, объединяющих представителей украинской диаспоры в зарубежных странах, и Советским Союзом. В результате стороны не только демонизировали, но и возненавидели друг друга. В советском и советско-украинском дискурсе личность Степана Бандеры получила совсем другую оценку, в отличие от той, что существовала среди галицких украинцев. В результате два противоречивых мифа, касающиеся Степана Бандеры обозначили культурное и политическое разделение на Украине». Весьма показательно, что еще до выхода монографии, результаты исследований были презентованы и даже изданы в Киеве. Разумеется, не обошлось без скандала. Россолински-Либе был вынужден читать свою лекцию под охраной полиции в посольстве ФРГ (sic!) в Киеве, за оградой которого националистическая партия правого толка «Свобода» собрала кричащую толпу около ста человек. В ответ на угрозы и нападки на Россолински-Либе со стороны украинских радикалов, европейские учёные подписали петицию в защиту свободы слова.
Крупнейший идеолог украинского радикального национализма и директор Украинского института национальной памяти с 2014 по 2019 г. Владимир Вятрович (здесь анекдот ‑ Вятрович был снят Зеленским, поскольку первый обвинил второго в полной исторической некомпетентности) открытым текстом пишет: «Уже более семидесяти лет украинцы, поляки, русские, евреи, представители других национальностей дискутируют о его месте и роли в истории. Несмотря на различия между носителями стереотипов, есть <…> объединяющие моменты. Первый важный момент: такие стереотипы подводят к выводу, что Бандера ни в коем случае не может быть национальным героем. <…> Насилие, освященное государственной властью, называют политикой, даже если ее результатом будут тысячи или миллионы погибших. Силовая попытка противостоять этому насилию вне государственных институтов автоматически шельмуется как террор. <…> Только после того, когда это движение набирает обороты, перерастает из формата вооруженной борьбы отдельной организации в общенациональную борьбу, находит себе союзников в мире и, наконец, побеждает, только тогда оно лишается этого унизительного клейма. Польское, ирландское, еврейское национально-освободительные движения демонстрируют именно такие сценарии развития. Бывшие террористы Пилсудский, Коллинз, Бегин после победы становились национальными героями и руководителями восстановленных государств. Деятели украинского освободительного движения, которые сопротивлялись государственному террору Польши, СССР и Германии, не дожили до своей победы. Однако создание независимого украинского государства ‑ свидетельство победы их движения, а потому пора лишить их клейма «террористов».
Давайте поставим точки над i. Никакой победы бандеровцы не одерживали, никакого общенационального движения не создали (если «азовцы» стали копировать практики чекистских войск 1950-г. с символическими татуировками-идентификаторами, то это даже не смешно), никаких реальных союзников за рубежом не нашли (политические антироссийские игры американцев в данном случае не в счет). Мощь сплочения народа против российской агрессии, если не брать подтасованные соцопросы, выражается характерным националистическим лозунгом: «Окупант! Яко любиш Чебурашку – їдь на свою рашку». Так что будем числить, как все нормальные люди, Степана Бандеру террористом, а бандеровцев террористами. Выполним цели СВО. Данацифицируем Украину и продолжим петь в застольях «Розпрягайте, хлопці, коней, Та й лягайте спочивать ...». После чего, как помнится: «Маруся, раз, два, три!...». И понеслось…
