Марина Харькова, журналист, Донецк
Минная война продолжает беспощадно уносить жертв, не делая различий.
Два дня назад у села Трехизбенка Славяносербского района ЛНР на мине подорвался гражданский легковой автомобиль, в котором ехали четыре человека. Трое получили тяжелые ранения, один погиб на месте. Об этом сообщили в МЧС по региону. Недавно в ДНР в процессе разминирования погибли три сапера. Один взрывотехник погиб возле Мариупольской трассы.
Еще двое - Илья Глоба и Олег Сергиенко, саперы центра «Лидер» МЧС России, проводили работы по очистке местности от взрывоопасных предметов для восстановления линий электропередачи. Офицеры имели огромный опыт по разминированию местности, Илья Глоба обезвредил более 3,5 тыс. взрывоопасных предметов, в том числе более 500 инженерных боеприпасов. Олег Сергиенко обезвредил более 2 тыс. ВОП, из них более 300 инженерных. Оба были неоднократно отмечены государственными и ведомственными наградами.
Всего за последние месяцы этого года саперы МЧС ДНР уничтожили несколько десятков тысяч взрывоопасных предметов. Это огромная цифра, но, к сожалению, лишь промежуточная. Как сообщил заместитель начальника отряда пиротехнических работ МЧС ДНР Дмитрий Пятковский, разминирование Донбасса может занять до 30 лет: «Если заниматься сплошным разминированием, то это продлится долгие годы. Двадцать-тридцать лет, неизвестно, как оно пойдет». Сейчас на территории ДНР разминировано 223 га земель сельхозназначения, но пока большинство угодий остаются небезопасными для использования – многие еще расположены в зоне боевых действий.
В пресс-службе МЧС России по ЛНР сообщили, что российские саперы с начала специальной военной операции разминировали почти 3,3 тыс. га территории Луганской Народной Республики, уничтожив более 78 тыс. боеприпасов. При этом большая часть республики до сих пор остается заминированной. «Большая часть ЛНР все еще остается не обследованной саперами, в том числе сельхозугодья и лесные массивы, поскольку все силы и средства брошены на сплошную очистку жилого сектора, объектов жизнеобеспечения, важных объектов социального значения», - отметили в ведомстве.
Сейчас саперы 2-го армейского корпуса очищают от мин территорию в ЛНР, чтобы местные жители смогли проложить водопровод. Разминирование территории происходит с помощью роботов-саперов «Уран-6» российской разработки. Оператор, который им управляет с помощью камеры и двух джойстиков, находится на безопасном расстоянии, чтобы не получить травмы в момент взрыва. Передняя часть робота оснащена катковым тралом, весом около 2 тонн, который и уничтожает мины. Также процесс разминирования ведется с помощью Ур-77 «Метеорит». Обнаружив минное поле, саперы производят запуск реактивной ракеты, подрывают шнур и происходит дистанционная детонация противотанковых мин. Так обеспечивается безопасный коридор для прохода российских боевых машин на линии фронта. Для разминирования используется и новейший катковый минный трал ТМТ-С. Он оснащен электромагнитной приставкой, позволяющей тралить мины с магнитными взрывателями.
Разминированием освобожденной территории ЛНР занимаются инженерно-саперные подразделениями МЧС России, специалисты Международного противоминного центра Вооруженных сил РФ. С начала спецоперации к работе на территории ЛНР и ДНР привлекаются два отряда разминирования Международного противоминного центра. В первую очередь происходит разминирование социально значимых объектов, морского побережья и пахотных земель. «Отступая, украинские националисты буквально нашпиговали взрывоопасными устройствами и минами социальные объекты, объекты инфраструктуры и жизнеобеспечения, кварталы и улицы Лисичанска, Северодонецка, Рубежного, Новоайдарского и Кременского районов. Сейчас объекты инфраструктуры на освобожденных территориях разминированы приблизительно на 20%. По этим цифрам ясен масштаб проблем с разминированием.
Как выяснилось, украинские боевики и их западные инструкторы не только нафаршировали смертоносной начинкой каждый метр земли в Донбассе, но и готовили из местных жителей диверсантов-подрывников. Работавшие в Донбассе ещё до СВО датские саперы вместо того, чтобы обучать жителей обезвреживать боеприпасы, готовили их к совершению диверсий. Этим занималась так называемая Датская группа разминирования - подразделение по обеспечению безопасности людей при Датском совете по делам беженцев. Один из участников курсов, проводимых DDG, рассказал представителям российских спецслужб, что жителям Северодонецка показывали, как изготавливать самодельные взрывные устройства, минировать объекты инфраструктуры и жилые дома. По словам мужчины, в конце курса датские инструкторы рассказали, что диверсии надо преподнести в СМИ как действия России, чтобы обвинить ВС РФ в геноциде против мирных жителей Донбасса. Он также сообщил, что в одном только Северодонецке были обучены около 1 тыс. человек.
Сложность работы российских саперов заключается не только в масштабах работы, но и в том, что украинские боевики использовали самые разнообразные и сложные системы минирования. Постоянно встречаются смешанные минные поля, где противотанковые мины установлены вперемешку с противопехотными. Противник просто усеивает поля минами с учетом рельефа местности и если сапер хорошо замаскировал мину, то ее практически не будет видно. На Северском направлении батальону «Рапира» саперного полка приходится сталкиваться с иностранными минами, в том числе с американской М-70, которая, кроме своего небольшого размера, примечательна тем, что противопехотный и противотанковые боеприпасы внешне не отличаются друг от друга.
На Донецком направлении украинские боевики продолжают дистанционное минирование местности – как в районах проживания мирного населения, так и на линии фронта минами натовского образца.
DM1399 – это противотанковая противоднищевая мина кумулятивного контактного действия. Устанавливаются мины при помощи кассетных снарядов, которые предназначены для немецкой РСЗО MARS II. В реактивной кассете помещается 28 противотанковых мин DM1399. Таким образом за один залп одна установка выпускает одновременно 336 мин. Эта мина считается одной из самых опасных мин и для техники, и для автомобилей, и для людей. Она представляет немалую угрозу для солдат, мирных жителей, животных и саперов. Такие мины уже забрали жизни нескольких мирных граждан в п. Октябрьский г. Донецка.
Отдельная тема – это разминирование городов, которые украинские вояки перед своим отступлением делали непригодными к жизни. До сих пор, хотя уже прошло больше года после освобождения от ВСУ, идет разминирование Мариуполя. На очереди – Артемовск (Бахмут). Пока начать там полноценный процесс мешает обстановка – постоянные обстрелы и атаки украинских боевиков на окраины города. Но даже после окончания военных действий на очистку Артемовска могут понадобиться годы кропотливой и сложной работы. Под руинами города осталась масса боеприпасов и оружия. После предварительного разминирования, которое проводилось российскими военными саперами, сапер Первого армейского корпуса ДНР с позывным Лис рассказал подробности: «Любая очистка местности от взрывоопасных предметов проводится только когда отсутствует огневое воздействие противника. Сейчас надо зачистить дороги, чтобы можно было наладить логистику, обеспечить перевозку боеприпасов, раненых, продовольствия. Зачистку от взрывоопасных предметов в Артемовске вести сложно потому, что это должно быть сопряжено с разбором завалов, так как под ними находятся боеприпасы, оружие, тела убитых. Говоря о сроках, надо понимать, что это - не несколько месяцев, речь идет о годах.
От Бахмута за восемь месяцев боев остались одни развалины, кучи неразорвавшихся боеприпасов, склады, схроны, оружие. Мариуполь остался наполовину в целом состоянии, и там у противника была возможность устанавливать мины в домах или на прилегающей территории. В Артемовске же совершенно иная ситуация: «вэсэушники» понимали, что, если ты сегодня заминируешь что-то, а завтра прилетит бомба, то все взлетит вместе с этой миной. Тем не менее, сюрпризов предстоит найти немало.
Мы до сих пор разминируем местность под Мариуполем, потому что работа сапера не терпит спешки. Нужно проверить каждый метр, каждую ямку, окоп, бугорок. Только при таком подходе мы можем рассчитывать, что через несколько лет эти территории станут абсолютно безопасны для жизни людей».
