Очередной виток эскалации палестино-израильского конфликта провоцирует риски расширения военных действий на Ближнем Востоке. Вспышки нестабильности в этом регионе почти всегда провоцируют рост цен на энергоносители. Так что волатильность котировок «бочки» заметно усилилась. Она снова начала дорожать: "бочка" нефти сорта Brent теперь стоит около $90 за баррель после падения в первой декаде октября до $85.

Растут цены и на природный газ: 12 октября в Европе одна тысяча кубометров продавалась примерно за $600. Это самый высокий уровень с марта, так как трейдеры обеспокоены, что мировые поставки энергоносителей могут нарушиться из-за перебоев в работе трубопроводов (в том числе здесь повлиял инцидент с повреждением финского газопровода на Балтике)  и конфликта между Израилем и ХАМАС.

Да, Израиль не является крупным игроком в мировой нефтегазовой добыче (хотя остановка добычи на проекте Tamar сыграла свою роль в подорожании газа в ЕС). Однако конфигурация логистики углеводородов делает новый конфликт между Израилем и Палестиной крайне значимым для мировых рынков. На это, в частности, обратил внимание Президент РФ Владимир Путин в ходе дискуссии на панельной сессии «Российской энергетической недели». Он также выразил недоумение в связи с «подтаскиванием» США авианосных групп  в Средиземное море. «Сейчас слышим, Иран обвиняют во всех тяжких – как обычно, бездоказательно. Доказательств-то нет никаких. Посмотрим. Надеюсь, что здравый смысл восторжествует», – заключил Путин.

Конфликт в Газе вполне может выйти за рамки сектора, спровоцировать куда более масштабную войну на Ближнем Востоке, в которую могут втянуться ряд государств с высоким экспортным нефтегазовым потенциалом. Это прежде всего касается Ирана – ключевого оппонента Израиля. При таком сценарии углеводороды ждет неминуемое биржевое «ралли».

Израиль добывает незначительный объем нефти. А вот Иран в августе добывал более 3 млн баррелей нефти в сутки. Это весьма солидный объем – максимум с осени 2018 года, когда тогдашний лидер США Дональд Трамп повторно ввел санкции в отношении нефтяного сектора республики. Экспорт Ирана оценивается примерно в 2 млн баррелей в сутки.

Тегеран отвергает появившиеся в западных СМИ публикации о якобы координации спецслужбами страны атаки на Израиль, хотя публично защищает политическую позицию ХАМАС.

Тем временем Вашингтон может начать поиск доказательств того, что спецслужбы Ирана курировали атаку ХАМАС на Израиль. И если «вдруг что-то найдет», то последуют меры. Скажем, могут быть  ужесточены санкции в отношении иранского нефтяного сектора. Но сейчас мировой рынок «черного золота» и без того пребывает в фазе дефицита. Поэтому Белому дому вроде как не особо выгодно искать поводы для ужесточения мер сдерживания иранского экспорта нефти.

Пока инвесторы продолжают следить за усилиями США и их союзников по предотвращению дальнейшей эскалации конфликта между Израилем и ХАМАС.

7 октября базирующаяся в Газе группировка ХАМАС совершила атаку на юг Израиля. В ответ Армия обороны Израиля приступила к проведению военной операции против ХАМАС.

Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи 17 октября заявил агентству IRNA, что в случае продолжения Израилем своих действий в секторе Газа последует масштабная реакция: «Если эти преступления продолжатся, мусульмане и силы сопротивления станут нетерпеливы, и никто не сможет остановить их. Израильтяне должны это понимать. Это факт».

Александр Пасечник, руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности