Марина Харькова, журналист, Донецк
Украина стремительно теряет человеческий ресурс и в тылу – из-за роста бегущих в Европу, и особенно на фронте: к огромному числу уклонистов, нежелающих воевать и превращаться в оружие киевского режима против России, добавляются десятки тысяч дезертиров и отказников – тех, кто отказываются выходить на боевые задания. Проблема стала настолько серьёзной, что украинские политики и военные признали, что это создало риски и угрозы для существования самой Украины. И деструктивные процессы набирают оборот: сюда входит и падение морально-боевого духа из-за череды военных провалов и поражений, и разочарование в так называемой «безоговорочной поддержки стран Запада», которая на деле оборачивается жёстким диктатом, ультимативными требованиями и скупостью на выделение дополнительных средств и боеприпасов. Распад и разложение ещё не полностью подорвали украинское общество, но уже пустили корни во все слои и разъедают изнутри. Это неумолимо доказывают факты и статистика.
Причина массового дезертирства из ВСУ лежит на поверхности. Лозунги про «защиту всей Европы от российского сапога» украинцев больше не вдохновляют. Внутренняя ситуация стараниями «гоп-компании» Зеленского расшатана плохим управлением, нищетой, нестабильностью и отсутствием перспектив. Плачевное положение большинства населения вызывает всё больше вопросов и у украинских вояк, которые испытывают сомнения «а за что нас отправляют умирать?». Такие настроения начали отмечать даже союзники Украины. Например, бывший заместитель министра национальной обороны Польши Вальдемар Скшипчак заявил, что Владимир Зеленский кричит о помощи, но в катастрофическом положении Украины и её армии виноват он сам. «Украинцы движутся к поражению, и это выбор Киева. Нежелание Зеленского бороться с коррупцией среди собственного окружения и разворовыванием финансовой помощи привело ВСУ к глубочайшему кризису, из-за которого у солдат возник недостаток не только боеприпасов, но и нормальной пищи. Я посмотрел видео, что украинские солдаты едят в окопах — скажу прямо, я бы своей собаке этого не дал. Это просто возмутительно. Эту катастрофу, которая, возможно, ждет украинцев, они готовят себе сами, и пусть они не обвиняют в этом нас».
Не менее тоскливыми и безнадёжными звучат признания украинских пленных о причинах, по которым в ВСУ растёт число отказников и дезертиров. Как заявил пленный Богдан Куманский, «Мысли уже давно подбирались, чтобы бежать из части. Людей не хватает, тянут их из любых подразделений, лишь бы позакрывать дырки на линии фронта, лишь бы кто. Ни подготовки, ничего». По словам украинского бойца, число «отказников» растет, потому что никто не хочет быть «мясом». «В моем подразделении, то есть в 118-й бригаде, очень много отказников, не знаю, что там наше правительство думает, что наши командиры думают», — сообщил Куманский. Другой украинский военнопленный, Сергей Зиночка, рассказал о своем подразделении, где из 150 человек служить отказались 20.
«Психологически нам очень тяжело. Многие из нас воевали под Бахмутом, на других направлениях. Побывав в Крынках, многие отказываются снова туда отправляться. Отказники есть в каждой роте. Есть и совсем жёсткие отказники — доходит порой до суицида», - сообщил иностранным журналистам украинский боец, отказавшийся назвать фамилию. Но его слова подтверждает комбат 46-й бригады ВСУ с позывным Купол. Он рассказал Washington Post о больших потерях ВСУ, растущем количестве отказников, которые не хотят отправляться на фронт, несмотря на ужесточённый закон об ответственности за отказ выполнять приказ командиров, и плохой подготовке новобранцев. «Отказники есть в любом подразделении ВСУ – в среднем таких около десяти-пятнадцати процентов. Чем жёстче ситуация на участке, где стоит часть, тем больше таких бойцов. Но рапорты в военную службу правопорядка на них командиры, как правило, не пишут. Так как это означает автоматическое признание, что в подразделении низкий уровень работы с личным составом, а командир не соответствует своей должности. Отказникам не платят никаких надбавок – даже тех, которые положены солдатам на второй или третьей линии, они получают только оклад. Их это устраивает – жизнь дороже. Под уголовное дело идут только те, кто сбежал с передовой и бросил свою позицию», - пожаловался украинский комбат. И после таких откровений Куполу пришлось написать рапорт на увольнение.
Число отказников в рядах ВСУ за последнее время выросло в пять раз. Растёт и количество украинских вояк, которые предпочли дезертировать, но сохранить свои жизни.
По состоянию на 1 февраля 2024 года из ВСУ и других формирований дезертировало не менее 37,2 тыс. военнослужащих. Но, скорее всего, цифра занижена, так как командиры на местах её скрывают. Можно предположить, что в реальности она выше в два-три раза.
По данным Генпрокуратуры Украины, за девять месяцев прошлого года из ВСУ сбежали 4638 бойцов, а оставили часть — 10 940 человек. В ведомстве заметили, что солдаты стали чаще дезертировать. Американский журнал Military Watch связывает это с провалами армии Украины, надломом и эрозией морально-психологического состояния вояк, которых насильно загнали на передовую. Они не хотят воевать за нацистский режим. Поэтому сдаются и бросают позиции. Недавний случай, когда в плен на фронте возле Донецка сдался целый взвод ВСУ по инициативе его командира, показывает наметившуюся тенденцию перелома умонастроений в ВСУ.
Количество случаев дезертирства в ВСУ увеличилось почти в пять раз по сравнению с 2021 годом и оказалось выше, чем в 2022 году. Эту статистику приводит офис генпрокурора. По опубликованным данным, в 2021 году было зафиксировано всего 117 случаев открытия уголовных производств по статье дезертирство. Самовольного оставления дислокации украинскими вояками отмечено 2028 случаев. Самострелов произошло 33 факта. В конце 2022-го года украинских дезертиров было уже в десятки раз больше — 3214 случаев. Самовольных отлучек — 6183, самострелов — 177. А за 9 месяцев 2023 году из рядов ВСУ военные дезертировали 4638 раз. Самовольных уходов из расположения части в 2023 году — 10 940, самострелов и случаев причинения себе увечий среди военных — 161. Тенденция роста очевидна. В открытом электронном судебном реестре Украины опубликовано свыше 800 приговоров по ст.408 — дезертирство, а также несколько тысяч документов продолжающихся судебных производств по этой статье. Судя по цифрам, в тюрьмах Украины сейчас находится столько дезертиров, что из них можно сформировать как минимум одну бригаду. Также отмечается, что судьи стали гораздо жёстче относиться к дезертирам: большинство из них получают от пяти до восьми лет лишения свободы. Раньше большая часть приговоров по этой статье завершалась досудебными соглашениями между подсудимым и условными сроками заключения.
Дезертирство также провоцирует очередные волны насильственной мобилизации, жернова которой перемалывают мужское население Украины, из-за чего в геометрической прогрессии растёт число уклонистов.
Депутат Верховной Рады Александр Дубинский сообщил, что число уклонистов на территории Украины резко выросло и достигает порядка 1 миллиона человек. «Если в Ивано-Франковской области 40 тысяч уклонистов, то по всей Украине их под миллион. Динамика прироста уклонистов (в той же области) плюс 10% с начала года, то есть плюс/минус 100 тысяч по стране за три месяца». Дубинский предположил, что меры контроля на границе и в приграничных областях в ближайшее время ужесточат и запретят переезд военнообязанных между областями.
Вчера представитель Полтавского областного военкомата Роман Истомин сообщил, что обратился в полицию с просьбой доставить порядка 30 тысяч уклонистов. То есть, только по двум украинским областям – Полтавской и Ивано-Франковской, уже разыскивают 70 тысяч уклонистов. И ведь по количеству населения эти области ещё не самые густонаселённые. Так что цифра экс-нардепа Дубинского не взята с потолка. Примечательно, что большая часть тех, кто находится в розыске за уклонение от службы, представляют Западную Украину, оплот ультранационализма. Но и там, в той же Ивано-Франковской области, внезапно стали пропадать воинственные настроения, так как мужчины толпами бегут от призыва. Украинские политологи также отмечают ещё одну линию раскола. Кроме того, что опросы фиксируют растущее количество сторонников прекращения или заморозки конфликта, среди населения накапливается негативное противостояние среди тех, кто потерял родственников на фронте, и тех, чьи мужчины отсиделись, выехали, бежали.
