Сегодня в Питере похоронили великого художника, сценариста, режиссера, создателя культовой драмы "Брат", "Брат-2" Алексея Балабанова. У него было много талантов, знакомые вспоминают о нем, как о человеке загадочном, ярком, непредсказуемом, необычном как в творчестве, так и в жизни. Пожалуй, он мог бы стать идеалом человека, если бы не его профессия и его убеждения.
Его сценарии неоднократно получали награды мировых киноакадемий и фестивалей. А большинство фильмов, которые он снимал, моментально становились кинособытиями.
Их обожали или их не принимали, а самого Балабанова часто подвергали критике.
Акулы пера видели в нем парадоксальную личность и мизантропа, "творческие массы" обвиняли в нарушении всех моральных табу. Остальные возмущались его умением видеть чужие грехи и неумением об этом промолчать. "Но я все равно буду снимать кино скандальное, резкое, отражающее состояние нашего народа, – говорил он. – Оно может нравиться или нет, главное чтобы заставляло задуматься. В этом и есть моя задача художника".
"В чем сила, брат?"
Ровно шестнадцать лет назад на российские экраны вышла картина под названием "Брат", и копилка российской киноиндустрии пополнилась еще одним знаковым именем – Алексей Балабанов. Зарубежные СМИ сразу определили его как человека, создающего атмосферу "радостного упадка"; в то время как отечественных критков больше интересовала замкнутость и нелюдимость режиссера.
Он не отрицал, что редко выходил из дома, избегал старых знакомств и ненавидел пустопорожних разговоров. "Ни с кем не общаюсь, газеты не открываю, политикой не интересуюсь". И все же талант режиссера оставался неоспорим. В последние годы его ставили в один ряд с Феллини, Тарковским, Брессоном…
Он начал с экранизаций Беккета и Кафки. А потом…с его "пера" соскочили легендарные работы – "Счастливые дни", "Замок". Некогда популярные "Жмурки" о лихих девяностых открыли глаза миру.
Игнорируя упреки в излишней жесткости, он вывел на российские экраны коллективный портрет "больной и безысходной" страны со всем ее хаосом, деструкцией, энтропией, полным распадом…и в самое смутное время смог дать простой, но очень нужный ответ:
"– В чем сила?"
"– Сила в правде"
У Балабанова была своя правда – он всегда снимал лишь то, что думает, разделяя массы на "уродов" и "людей". "Никакой высокой идеи нет. Мы с идеями не снимаем, мы лишь отображаем реальность", – говорил режиссер.
Но за свою правду он и пострадал: ему не позволили снять фильм "Река", который стал бы работой мирового уровня, а картина "Груз 200" была снята с проката сразу в нескольких российских городах.
"Гремучая смесь упрямства и наивности"
Пожалуй, лучше всего про Алексея Балабанова однажды сказал Виктор Сухоруков:
"Он сложнейшая формула природы: гремучая смесь детскости с цинизмом, упрямства и наивности, беспокойства и равнодушия".
"Балабанов – это целая планета, которая будет существовать столько, сколько просуществует кинематограф", – отметил после смерти художника президент Союза кинематографистов РФ Никита Михалков.
В последний месяц, по словам знакомых, режиссер чувствовал себя неважно. В Интернете чего только не говорили - мол, у него и рак, и опухоль, и гепатит,…все, что угодно. Сам же Балабанов в одном из последних интервью произнес фразу: "Будем жить!"… и как я сейчас это понимаю, она была приказом себе – выжить.
Не получилось.
В минувшую субботу из Питера пришло печальное известие - выдающийся маэстро, любимец миллионов скончался на 55-ом году жизни. Он умер от приступа, кажется сердечного, в санатории, где заканчивал работу над новым сценарием.
Несомненно, всякий потрясающий талант умеет и потрясающе любить и больше всего Балабанов любил свое дело и себя в нем…и именно энергетика этой любви ппозволяла ему делать то, что он всегда хотел...
Поэтому сегодня есть два Балабановых – реальный и мифический.
Реальный – умер. А мифический будет жить до тех пор, пока "живы" его фильмы, которые мы любим, и которые мы еще долго будем помнить…
