Сколько сил потрачено за последние столетия в борьбе за "демократию", "парламентаризм", "коллективизм в принятии решений", и прочая, и прочая... Тем не менее, повседневная практика показывает необходимость совершенно обратного. Причем именно там, где от принятого решения напрямую зависит очень многое. К примеру, единственное и окончательное решение на взлет авиалайнера (после того, как прозвучал доклад: "Скорость отрыва!") принимает только его командир, и никто другой. Так же действует и хирург во время операции.

История человечества доказывает, что и создание государства, и оздоровление общества, и укрепление правового строя происходит не при разнобое "демократической" политики, а по волевой инициативе и при авторитетном правлении достаточно квалифицированного управленца. Даже в древних Афинах, "колыбели демократии", знаменитый "век Перикла", который представляют как доказательство продуктивности демократического строя, связан с авторитетом одного человека, являвшегося по сути диктатором в этой древней республике. И демократия в Афинах быстро выродилась в олигархию т.н. "тридцати тиранов" (афинского варианта политбюро). В Древнем Риме закон также признавал необходимость единоличной власти в периоды кризиса, оттуда вышло определение "диктатора" как понятия не "тиранического", а строго правового (коммунистическая же "диктатура пролетариата" – это извращение данного понятия).

В новейшей истории социальные круги, карьерно заинтересованные в "демократии" как в способе личного продвижения к власти, пропагандируют "демократию" как единственный общественный строй, якобы учреждающий справедливость, порядок и обеспечивающий прогресс. В этой пропаганде на первый план выводятся часто ложные достижения "демократии", замалчиваются ее структурные недостатки и приписываются достижения, к которым она, по сути, непричастна.

История доказывает, что развитие человеческой цивилизации неразрывно связано с проявлениями единоличной власти. Даже в Америке, современном "эталоне демократии", президенты А.Линкольн и Ф.Д. Рузвельт в кризисные для США периоды без большого шума получали диктаторские полномочия, вплоть до упразднения т.н. "гражданских свобод".

Снижение роли Великобритании в современном мире также связано с ослаблением королевского авторитета в пользу парламента, а о судьбе России после насильственного свержения в ней монархии в пользу Думы у нас, русских, двух оценок быть просто не может. Монархию же, особенно в тех формах служения народу, в которые она развилась в России, можно охарактеризовать как личный авторитет главы государства, опирающийся на закон, обусловленный им и религиозной нравственностью. Эти две основы государственного устройства категорически неприемлемы для политических авантюристов – от Милюкова с Гучковым и Керенским до нынешних российских "демократов".

Отсюда и тяга большинства нашего народа, не потерявшего гражданского сознания, к сильной, нравственной государственной власти. Но в современных условиях, когда в России еще не возродилась традиция законности, а понятия "нравственность" и "политика" не только прямо не связаны между собой, но диаметрально противоположны, восстановление монархии, о котором нет-нет, да и заводят речь – полный абсурд.

Сегодня, России, как ни крути, в ее нынешних кризисных обстоятельствах нужна "сильная рука", обладающая всей полнотой власти для утверждения законности и правопорядка в стране. Эту необходимость, для совершения спасительных для страны перемен, сознает определенная часть наших в массе своей граждан. Сторонники и творцы хаоса запугивают "сталинизмом", однако наблюдаемая ныне ностальгия по Сталину связана скорее не с его идеологией или политикой (о которых люди, в массе своей, знают крайне мало), а с всеобщим ощущением потребности в порядке. Политическое сознание современного человека сформировано в отрыве от "большой" истории собственного Отечества, поэтому "парадигма Сталина" для них более доступна, хотя это не делает ее более приемлемой: буквальное повторение "Сталина" было бы для России трагедией, правовой и нравственной.