Одним из самых часто выдвигаемых в адрес России обвинений со стороны бывших "заключенных" пресловутой "тюрьмы народов" – обвинение в запрете национальных языков, преследовании их апологетов и простых носителей. Наибольшую активность здесь проявляют борцы за "возрождение мовы". Правда, непонятно, что южнее хутора Михайловского "возрождать" – киевско-полтавскую форму малороссийского наречия, сделавшего сто лет назад серьезную заявку на право стать отдельной от общерусского литературного языка литературной нормой южной части единого восточнославянского народа, или далекого от него галицкого диалекта, в котором (по словам гетмана Скоропадского) "на пять слов четыре польского или немецкого происхождения"? И почему "возрождать"? Оба диалекта никогда не умирали. Приданию им литературных форм успешно занимались Котляревский и Марко Вовчок в Малороссии, Иван Франко в Галиции. Унификация при торжестве галицких "просветителей" произошла в советское время, причем, тон задавали не так местные культуртрегеры, как "учителя" из Торонто и Мюнхена, невольные хранители языковой архаики "рутенов", как именовали галичан в Австро-Венгрии. Подправлялись не только классики из Поднепровья (так, "Завещание" Шевченко стало озаглавливаться "Заповит", хотя такого слова Великий Кобзарь скорее всего не знал), но и самого Ивана Франко новые "титаны" невиданного "возрождения" стали переучивать на "справжню украïнську мову", ибо родился он рутеном в прикарпатском селе, учился в немецкой гимназии, а добывал высшее образование в польском университете. Следовательно, познать всю глубину родной мовы не имел возможности и наделал в своих произведениях массу ошибок: добро бы, грешил только полонизмами и германизмам, так нет - сыпал русизмами, что хуже всякого греха.

Независимость, которую обрела эта на скорую руку собранная литературная мова, не пошла ей на пользу. В казенных стенах на ней еще изъясняются кое-как, вне их – предпочитают переходить на общерусский, язык вчерашних "оккупантов". Воителям за чистоту "соловьиной речи" (именно так!) приходится объяснять этот досадный факт проклятым прошлым, имперским и советским, т.е. дважды имперским.

Шаманить приходится под выборочные цитаты из циркуляра Валуева, ибо других веских фактов запрета мовы нет. Игнорируется та неоспоримая правда, что в надуманной "тюрьме народов" русские были "сокамерники", не надзирателями. Преобладание же русской речи стало закономерным явлением многонационального государства.

Вплоть до XX века доминировали взгляды даже ученой части общества на мову, как на южнорусский диалект, наречие. В том не было злого умысла, ибо в ряду великорусских областных диалектов наблюдались такие расхождения, каких не было между диалектами территориально близких частей Великороссии и Малороссии. Приведу пример из Л.Успенского, фраза "отец закончил вспашку поля и поднимает огород возле избы, а мать выметает мусор из дому" по-украински звучит, согласитесь, для нас понытно: "батько закинчив оранку поля и пиднимае город биля хаты, а маты вымитае смиття з дому". Эту фразу деревенский житель псковщины произнес бы так: "батька уже пометался, так ён на будворице орёт, а матка, тая шум с избы паше". Не правда ли, нам требуется переводчик с русского на русский? Как тут определить, что наречие (диалект), что самостоятельным язык? Тем не менее, Императорская Академия Наук (не без активной позиции академика Потебни, малоросса) пошла, навстречу страстным "мовникам": украинская речь была признана отдельным от русского языком! Так поступили в "самой страшной империи" (по терминологии самостийников). Для примера, в империи "цивилизованной", британской, Лондон запретил ирландский язык одним росчерком пера, повсеместно и навсегда. И скоро замолкла кельтская речь Зеленого острова. Ирландец Бернард Шоу писал уже по-английски, ибо на родном, почти как и все его земляки, был нем. Еще пример: самостоятельность языка карпатороссов, проживающих в Закарпатье тысячу лет, также признана ученым миром. Но говорить им об этом на их исторической родине, значит, рисковать попасть под подозрение за антиукраинскую деятельность. Карпатским русинам милостиво разрешено изучать мову и на выбор иностранные языки, в том числе... русский и суахили.

Странные оккупанты! Мову при всех кознях валуевых так и не запретили. Более того, признали равной русскому языку, опередив в этом более чем на столетие многие цивилизованные страны. Да, признавать самостоятельность современной украинской мовы, ставшей также незалежной, за рубежом не торопятся. Лет десять тому назад, сразу после обретения Украиной независимости, в ее вузовские города – Киев, Харьков, Львов – началось филологическое паломничество студентов-русистов, бросившихся на свеженькое – на весь голос настойчиво заявляющую о себе украинскую литературную форму. Многим казалось перспективным изучить появившийся как бы ниоткуда "возрождаемый" украинский язык. Однако все без исключения кафедры Европы и Америки, к которым были прикреплены любознательные студенты, "не засчитали им предмет как второй славянский язык". Обескураженные пилигримы вынуждены были переучиваться с украинского на польский, сербский, чешский и другие языки. Филологическое паломничество прекратилось враз. Ибо западные лингвисты не признают ни полтавскую, ни галицко-торонтско-мюнхенскую литературную формы отдельным от русского славянским языком. Как пишет А.Абакумов ("Экономическая газета", №15, 1998), "научная добросовестность корифеев филологии "Абенлянда" пока что выше текущего политиканства".

Таким образом, по ученому мнению обожествляемого Киевом Запада, государственным языком на Украине является русский в его украинской литературной форме... Умному достаточно, – в таких случаях говорили в Риме.