Перспективный японский политик Таро Коно в бытность министром обороны Японии сделал примечательное заявление о том, что военно-политическое руководство страны допускает “при условии очевидной угрозы возможность упреждающего удара по вражеским базам на их территории”. Оно вызвало повышенный интерес и многочисленные комментарии. Назвать это заявление сенсационным, как поспешили сделать некоторые эксперты, не поворачивается язык, так как подобные заявления из Токио звучали еще несколько лет назад. Тогда это связывалось с появлением у КНДР ракет с ядерными боеголовками, способными достигнуть территории Японии. Сейчас, как говорится, есть варианты.
О намерении пересмотреть оборонительную политику страны в области безопасности заявлял и новый премьер-министр Японии Есихидэ Суга. Незадолго до своего избрания на высокий пост он констатировал, что концепция ответного военного удара по вражеской территории в целях самообороны на упреждающий в новых условиях может быть изменена.
В течение продолжительного времени военная доктрина Японии в качестве вероятных противников рассматривала КНДР, Китай и Россию. Именно в такой последовательности, которая определялась уровнем угрозы вероятного вооруженного столкновения. Изменения военно-политической обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе дают основания предположить, что КНДР и Китай в новых доктринальных установках поменялись местами. Так, Таро Коно, ранее характеризовавший военную активность Пекина как ”вызывающую озабоченность”, перевел ее в разряд ”представляющей угрозу”.
Первопричиной изменения приоритетов, безусловно, явилась растущая военная мощь Поднебесной. Кроме того, важным фактором, влияющим на Токио, является политика, проводимая в АТР Белым домом. После объявления президентом Трампом, по сути, холодной войны Китаю - Вашингтон активизировал усилия по генерированию в регионе проблем, ослабляющих Пекин. Япония, будучи стратегическим союзником США, в соответствии с планами американцев, должна внести свою лепту в этот процесс по следующим основным направлениям.
Во-первых, это сохранение, а желательно и эскалация напряженности в китайско-японских отношениях на почве застарелого конфликта о принадлежности спорных островных территорий. Во-вторых, участие Токио в создаваемом американцами ”восточном НАТО” (США, Япония, Австралия и Индия), имеющем антипекинскую направленность.
В-третьих, увеличение количества военных учений сил самообороны, в том числе совместных с ВС США, в акваториях Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей.
И наконец, не исключается вероятность осуществления на официальном уровне контактов между Токио и Тайбэем, возможность которых якобы допустил Есихидэ Суга.
Считается, что Есихидэ Суга является последовательным продолжателем политики своего предшественника Синдзо Абэ, который ставил перед собой цель внести изменения в конституцию страны. В первую очередь речь идет о пацифистской 9-ой статье, содержащей отказ Японии от войны как способа разрешения международных споров. Уже сейчас многие конституционные ограничения в военной сфере носят формальный характер и сравнительно легко обходятся на законодательном уровне под предлогом “объективной необходимости” обеспечить самооборону государства.
Оборонный бюджет Японии на будущий год станет рекордным в истории страны, составит 51,5 млрд долл. и превзойдет военные расходы таких ядерных держав, как Франция и Великобритания. Силы самообороны принимают активное участие в вооруженных миротворческих миссиях ООН по всему миру, а ВПК Японии наращивает выпуск самых современных видов вооружений.
Совершенно очевидно, что Япония укрепляет военный потенциал и стремится добиться большей независимости в военной области от США. Президент Трамп в духе своей политики в вопросе перераспределения оборонительных расходов между США и их союзниками одобрил такой подход и высказался за всяческое увеличение вклада Японии в дело обеспечения региональной безопасности. Более того, американский лидер заявил о допустимости и даже желательности ядерного вооружения Страны восходящего солнца.
Обладающая атомными технологиями Япония, безусловно, могла бы буквально в течение нескольких месяцев войти в ядерный клуб. Но по целому ряду причин такой сценарий в настоящее время представляется маловероятным. Токио вполне устраивает американский ядерный зонтик, хотя дискуссии о его надежности в случае вооруженного конфликта с Китаем в последнее время оживились.
Что касается собственного производства обычных вооружений, то Япония будет их наращивать во всех сегментах и классах. Загрузка ВПК, по мнению японских властей, может способствовать оживлению экономики страны. Передовые технологии и мощный промышленный потенциал вполне могут обеспечить Японии завоевание весомой доли мирового рынка оружия, а также проведение импортозамещения иностранного, в первую очередь американского, вооружения.
К факторам, сдерживающим вооруженные приготовления и воинственную риторику японских властей, следует отнести критическую позицию оппозиции, активизировавшейся в преддверии парламентских выборов, а также традиционно сильные пацифистские настроения широких общественных слоев. Так, недавний отказ Японии от размещения на своей территории американской системы ПРО ”Иджис эшор” во многом был предопределен жестким сопротивлением местных властей и населения районов предполагаемого развертывания пусковых установок.
Япония была и остается надежным союзником США в АТР, всецело связывающим свою безопасность с Вашингтоном. Укрепление американо-японских отношений декларируется Токио в качестве краеугольного камня внешней политики. Вместе с тем, под влиянием современных геополитических реалий в международных отношениях на смену безоговорочной формуле ”ведомого и ведущего” приходит более гибкий, многовекторный подход, характерный для многополярного мироустройства. В этой связи вопрос о том, насколько далеко пойдет Япония, поддерживая Вашингтон в его схватке с Пекином, остается открытым.
