Первым произведением А.С. Пушкина, переведенным на китайский язык, стала "Капитанская дочка". Это произошло в 1903 году. Более счастливой оказалась судьба этой повести в Японии. "Капитанскую дочку" опубликовали в стране Восходящего солнца в 1877 г. в переводе Такасу Дзискэ. Первым пушкинистом в Японии того времени считался профессор Ясуги Садатоси, который в конце XIX века побывал в Санкт-Петербурге, где увлекся творчеством Пушкина. Собрав множество интересных сведений о жизни поэта, он в 1906 г. издал в Токио свою книгу "Великий поэт Пушкин". В своей работе Ясуги изложил не только биографию русского поэта, краткое изложение важнейших его произведений, но и опубликовал библиографию с комментариями к основным произведениям.
Уже во время гражданской войны, когда интерес к России был необычайно большим, профессор Мацунага Синъити перевел "Медного всадника". Эту поэму напечатал в 1922 г. журнал "Росия бунгаку" ("Русская литература"). При этом многие знатоки русской литературы отметили точный художественный перевод слависта. Затем профессор университета Васеда Катагами Нобури написал критическую статью "Бунт обыкновенного человека", посвятив ее разбору "Медного всадника". В 1921 г. славист Ямагата Дэндзо перевел "Дубровского" и "Барышню-крестьянку". В 1924 г. другой профессор Умэда Хироси сделал новый перевод "Капитанской дочки", "Арапа Петра Великого" и "Дубровского". Первый перевод "Евгения Онегина" принадлежал слависту Окагами Моримити, а второй, более удачный, профессору Ионэкава.
Гражданская война, выплеснувшая в 1922 г. русских из России, привела к тому, что произведения А.С. Пушкина стали выходить в азиатских странах на русском языке. Книги поэта всегда возглавляли список изданий русских классиков за рубежом.
Все началось с Дней Русской культуры в 1926 г., которые были приурочены ко дню рождения великого поэта. В Харбине инициативу проведения этого праздника взял на себя Беженский комитет, который стал выпускать однодневные издания. Вершина же поклонения эмигрантов гению Пушкина пришлась на столетнюю годовщину со дня его смерти в 1937 году.
В 1930-е годы Маньчжурия была оккупирована японскими войсками. Общественная, деловая и личная жизнь русской эмиграции строго регламентировалось указаниями Бюро по делам Российской эмиграции в Маньчжурии (БРЭМ), созданном японцами. Понимая, что значит имя великого поэта для русских, БРЭМ организовало Центральный Пушкинский комитет общественных организаций. Основную роль в его деятельности играл профессор права и богослов К.И. Зайцев. Пушкинский юбилей 1937 г. профессор Зайцев воспринял как основную цель своей жизни, посвятив ему немало статей.
В Харбине пушкинские мероприятия проходили с большим размахом. Духовенство в этом городе и других местах Китая отслужило торжественную панихиду по Александру Сергеевичу Пушкину. Всюду открывались выставки, читались лекции, проходили премьеры театральных спектаклей. В феврале 1937 г. была открыта Пушкинская выставка, организованная по предложению члена комитета П.И. Савостьянова. На выставке были представлены не только прижизненные издания поэта, но и предметы русского быта, картины. Устроители сопроводили все экспонаты подробными надписями, чтобы посетитель зрительно представил не только жизнь Пушкина, но и его эпоху.
В те февральские дни и возникла идея издать все в одном альбоме. Авторский коллектив возглавил профессор К.И. Зайцев, который также написал немало статей для альбома и отредактировал работы других авторов. Хотя в Харбине существовало немало библиотек, зачастую в них нельзя было найти необходимой литературы. В Китае не было и настоящих пушкинистов, до Европы же было не так легко добраться. Несмотря на скудность научной литературы и источников по пушкиноведению, составители альбома блестяще справились с задачей. Многие отметили не только хорошее полиграфическое исполнение альбома, но и исчерпывающее отражение в нем жизни и творчества А.С. Пушкина. Всего было отпечатано 1160 экземпляров, из них 16 именных и 44 нумерованных на бумаге лучшего качества и в увеличенном формате. Альбом не был единственным изданием Пушкинского комитета. Энтузиасты издали не только произведения А.С. Пушкина, но и сборники, посвященные его творчеству.
Не остались в стороне от юбилея и правоведы, которые хотели придать празднованию значение объединяющего все слои неоднородной эмиграции. 1 марта 1937 г. на торжественном акте в Юридическом факультете в Харбине профессор Г.К. Гинс произнес свою речь "А.С. Пушкин – русская национальная гордость". В свое время харбинские газеты "Русское Слово" и "Новости жизни" открыли острую полемику между ним и Устряловом, одним из идеологов сменовеховцев. В тот период Г.К. Гинс не мог противопоставить Устрялову какой-либо идеи. Позднее Пушкин и объединительная идея стали для него аргументом в споре: "Да будет же позволено и русским эмигрантам по своему воспринимать Пушкина, и не бояться находить у него то, что более всего отвечает пережитому в страдные годы зарубежной жизни и мечтам о служении родине". В 1937 г. Г.К. Гинс выступал довольно часто. Всюду, где было возможно, он проповедовал идеи культурного возрождения эмиграции и объединения ее под флагом поэзии. К сожалению, японская оккупация Маньчжурии свела эти попытки на нет.
Проведение Пушкинских дней в Китае нашло отклик у русских эмигрантов. Известная харбинская поэтесса и критик Наталья Резникова опубликовала интересную повесть о Пушкине. Видный общественный деятель и юрист В.Ф. Иванов опубликовал в 1940 г. полемическую книгу "А.С. Пушкин и масонство". Большой поклонницей А.С. Пушкина в Шанхае была педагог и писательница К.В. Шендрикова. В канун пушкинского юбилея она выпустила небольшую книжку, в которой рассуждала о культуре русского народа.
Хотя в Шанхае русская колония была значительно меньше, чем в Харбине, пушкинские торжества здесь прошли так же бурно. По этому поводу даже напечатали сборник. 2 февраля 1937 г. состоялся Пушкинский спектакль-концерт в театре "Lyceum", затем празднование перенеслось в зал "Alliance Francaise", Французский муниципальный зал и в театр "Гранд". Всюду звучали стихи поэта, песни на его слова и спектакли, поставленные по мотивам пушкинских произведений. Шанхай был известным театральным центром русских изгнанников, здесь творило немало художественных групп, которые объединились и
февраля с блеском сыграли "Бориса Годунова" в восьми действиях. Зал стоя рукоплескал В.И. Томскому, П.А. Дьякову, В.В. Пановой и другим артистам.
В Японии тоже проходили торжественные Пушкинские мероприятия. Одно из крупнейших издательств Японии "Кайзоша" выпустило полное собрание сочинений поэта в пяти томах. Первый том знатоки Пушкина получили в дни юбилея. Тогда многие отметили тщательность издания, в котором приняли участие самые лучшие переводчики Японии. "У нас в Ниппон, – писал известный философ и литературный критик Мики, – уже имеется немало переводов русских писателей, но как-то упущено самое главное и самое важное. Не могу не приветствовать то, что этот недостаток исключается появлением переводов полного собрания сочинений Пушкина. Это, надо сказать, самое замечательное событие в нашей переводной русской литературе".
В Кобе февраля 1937 г. русские эмигранты торжественно отметили столетие со дня смерти А.С. Пушкина. Для литературно-вокального вечера был арендован огромный зал Кай-им-канкан, где собрались не только русские, но и почти вся иностранная колония города. Не остались в стороне и японцы – почитатели Пушкина. Большой доклад о жизни и творчестве русского поэта сделал А.Л. Ломаев. Свое "Слово о Пушкине" прочитал Н.П. Матвеев. После этого звучали стихи Пушкина, пел русский хор, и были поставлены две сцены из оперы "Борис Годунов" "Келья в Чудовом монастыре" и "В корчме".
Прошли Пушкинские мероприятия и в Корее. Хотя здесь была очень небольшая русская колония, истинных любителей поэзии Пушкина оказалось предостаточно. Была отслужена панихида по Пушкину, и состоялся торжественный вечер, где, конечно, звучали и стихи поэта.
февраля 1937 г. Общество культурных связей Китая и СССР провело Пушкинский вечер в Шанхае в театре Айзис. На этом вечере читались стихи поэта на китайском языке, а хор исполнил кантату "Наш поэт – Пушкин". Эмигранты решили увековечить память Пушкина, установив ему памятник. 11 февраля 1937 г. у небольшого сквера, где встречаются пять шанхайских улочек, было многолюдно. Там сначала освятили, а затем и открыли бронзовый бюст великого поэта у трехгранного обелиска, выполненного художниками Кичигиным и Подгурским при участии архитекторов Грана и Ли-вена. В то же время сквер был назван Пушкинским. Во время японской оккупации, зимой 1944 г. бюст был отправлен на переплавку.
Второе рождение памятника Пушкину состоялось уже после окончания второй мировой войны. Осенью 1946 г. просоветская газета "Новости жизни" выступила с инициативой восстановить памятник и вскоре начала сбор средств. Памятник был несколько видоизменен. К прежней надписи "Пушкину в сотую годовщину смерти февраля 1937 г." и к китайской надписи "Памятник русскому поэту Пушкину, воздвигнутый по случаю столетия со дня его смерти" были добавлены слова "Памятник восстановлен в 1947 году". Утром февраля 1947 г. памятник торжественно открыли. Это был один из самых сложных периодов русской эмиграции в Китае. Пароход за пароходом с русскими репатриантами уходили из Шанхая во Владивосток. Другие же, непримиримые, бросали нажитое и снова отправлялись в никуда. Вероятно, те и другие встречались у памятника А.С. Пушкину, который так и не смог их объединить. К сожалению, судьба этого памятника оказалась недолговечной. В годы "культурной революции" бронзовый бюст был низвергнут с пьедестала. Но через некоторое время вновь восстановлен на прежнем месте.
В Нью-Йорке существовал необычный музей, где хранились книги, документы и редкие вещи, присланные русскими эмигрантами из Китая. Это собрание своим рождением обязано было знаменательному событию 1937 года. За год до торжеств был образован Пушкинский юбилейный комитет, который установил связь не только со многими американскими университетами, но и эмигрантскими организациями в Азии. Постепенно энтузиасты этого комитета собрали огромное количество пушкинских сборников, газетных статей, театральных программ, фотографий и открыток, посвященных юбилею. По окончании торжеств комитет был преобразован в Общество имени А.С. Пушкина в Америке. К сожалению, архив его погиб. Заведующий Центральным Пушкинским комитетом в Париже М.М. Федоров обратился к ним с просьбой переслать все юбилейные материалы во Францию. Вскоре туда были отправлены два больших ящика, судьба которых осталась неизвестной.
В заключение, стоит привести слова посла РФ в КНР Игоря Рогачева, сказанные им в Пекине на конференции, посвященной 200-летней годовщине со дня рождения Пушкина: "Трудно назвать другое место в мире, – сказал он, – разумеется, кроме родины Александра Сергеевича, где так часто и такими огромными тиражами выпускаются его произведения. Только за последние два года в Китае издано более десятка многотомных собраний сочинений поэта".
А.Хисамутдинов // "Проблемы Дальнего Востока", 1999, № 3 (статья публикуется в сокращении)
Автор выражает признательность американским фондам IREX и ACTR, благодаря помощи которых стало возможным познакомиться в США с русской эмигрантской литературой. Не могу не выразить и благодарность русскому библиографу Гавайского университета Patrica Polansky, предоставившей возможность поработать с русской коллекцией библиотеки Гамильтон.
