Петербург еще только-только зарождался, а ему уже поступали подарки. Точнее – его основателю. Двести девяносто лет назад персидский шах преподнес в дар императору всероссийскому… слона. Железных дорог, вестимо, еще не придумали. Несчастное млекопитающее на паруснике доставили в Астрахань, и оттуда – через всю Россию – слон топал пешком. При этом для него, дабы он не повредил своих ног, сшили специальные кожаные шлепанцы соответствующего размера. Поводыри без зазрения совести списывали истоптанную обувь – и не нашлось в ту пору Степашина, чтоб уличить их в перерасходе. Стоит отметить, что русские люди, отроду до того слонов не видавшие, выходили на дорогу с хлебом-солью чествовать диковинное животное. Когда слон пришел на берега Невы – его первым делом принудили поклониться дому царя.

На этом, однако, нашествия слонов на Питер не закончились.

Как-то Петербург готовился встречать посольство персидского шаха Надира. Оказалось, что среди многочисленных подарков наличествуют слоны. Их шествовало целое стадо – четырнадцать штук! О них уже знали петербуржцы, что они огромны и многопудны. А маршировать тем мастодонтам предстояло по Невскому. А мост-то Аничков в ту пору больно еще захудал был – неказист да узок. Так что нет худа без добра: наладили переправу, дабы слонам не могло случиться какого повреждения. Слоны благополучно форсировали, перебрались через Фонтанку и были помещены в специальный, уже второй по счету выстроенный для них слоновник (находился он напротив нынешнего Московского вокзала). А выгуливали их на Слоновом проспекте (сейчас он называется Суворовским). Слоны немало способствовали интенсификации благоустройства. Кроме Аничкова моста были перестроены и укреплены многие другие переправы.

Но Питер – это им тут не Персия. Зябли зимой слоны. Чтоб у них, бедненьких, не замерзли ноги, для них сплетали из соломы особые утепленные сапожки. Можно сказать, валенки. Зверей не раз пытались вообще из столицы выдворить – то в Царское село, то в Петергоф.

В 1736 году, был выстроен новый "Слоновый двор" для присланного из Персии слона – на Фонтанке, близ Летнего дворца Елисаветы Петровны (ныне тут Михайловский замок). От Слонового двора к реке Фонтанке для прогулки слонам сделана была площадь, и "для лучшей способности всем слонам ради купанья сделать в реку скатом удобный мост". О новом обитателе зверинца известно, что во время следования его в Петербург, зимой 1736 года, он остановился в Москве, и к нему были посланы "два зверовщика: персиянин Ага-Садык и араб Мершариф… дабы оный слон мог к ним признаться так, как и к другим персидским слоновщикам".

Это были не вполне миролюбивые животные. В "Санкт-Петербургских ведомостях" в 1741 году сообщалось: "Вскоре после прибытия слоны начали буйствовать, осердясь между собою о самках, и некоторые из них сорвались и ушли… из которых двоих вскоре поймали, а третий пошел через сад и изломал деревянную изгородь и прошел на Васильевский остров, и там изломал чухонскую деревню, и только здесь был пойман. Другим упущением представляется также отсутствие правильного надзора за служителями при слоновых амбарах, в особенности же за истопниками, от небрежности которых в одно время едва не произошел пожар".

Как сообщает летописец Петербурга Михаил Пыляев, при слоновом дворе находился также "персидский слоновый мастер" Асатш, на его попечении было лечение и гигиенические прогулки, которые не всегда обходились благополучно. На улицу, по которой водили слона, всегда собиралось много народа, преимущественно лейб-гвардейских солдат. Зрители вели себя весьма непристойно, смеялись над вожаками, бранили их и даже бросали в них и в слона палками и каменьями. Ага-Садык жаловался начальству, что вынужден больше месяца слона не выводить. Вследствие этой жалобы было приказано "об объявлении обывателям с подпискою о неучинении помешательства слоновщику в провожании слона". На корм слона употреблялось в год полторы тысячи пудов тростника, почти полтораста пудов пшена, в день по пуду муки, а также сахар, корица, кардамон, гвоздика, мускатный орех, шафран, соль… И плюс к тому сорок ведер виноградного вина, шестьдесят ведер водки и прочее. Водку слон употреблял только самую хорошую, не то слоновщик сразу же посылал жалобу: "К удовольствию слона водка неудобна, понеже явилась с пригарью и некрепка".

Слоновый двор на нынешней площади Восстания существовал до 1778 года. Екатерина II сочла неудобным присутствие зверинцев в центре Петербурга, и слонов перевели в Царское Село. А в 1865 году на Петербургской стороне основан был зверинец Гебгартов – нынешний зоопарк. Последний же слон в Царском Селе был застрелен в 1917 году матросами.

В Ленинградском зоопарке всегда водились слоны – даже в блокаду. Но тридцать лет назад слоновник был снесен. Сейчас у звериной "коммуналки" жалкая участь. Площадь – шесть гектар. В бюджете нет денег на расширение или переезд. А спонсоров отпугивает чехарда с директорами – за несколько лет сменилось пять руководящих единиц.

При царях слонам жилось лучше. Они даже в неволе размножались.