Даже резкое обострение российско-грузинских отношений в конце лета – начале осени 2002 г. не особенно отразилось на ситуации в Абхазии. На ставшие уже привычными стычки с грузинскими "партизанами" в Гальском районе и пограничные "трения" в Кодорском ущелье мало кто обращал внимание. Однако общая обстановка в Абхазии остается сложной. Этому способствуют как низкий уровень жизни, дефицит продуктов питания и медикаментов, высокий уровень преступности, так и формальная международная изоляция "мятежной территории", ее "подвешенный" государственный статус и неопределенное будущее. Все это в совокупности не вселяет в большинство населения особой уверенности в завтрашнем дне.
Одним из главных сейчас является вопрос о дальнейшей судьбе власти в республике. Накануне нового 2003 года президент Владислав Ардзинба в интервью для газеты "Республика Абхазия" впервые признал, что у него есть серьезные проблемы со здоровьем. Слухи о тяжелой болезни абхазского лидера ходили уже давно, что порождало и порождает многочисленные спекуляции по поводу скорой смены руководства республики, а с ним возможно и его курса. Отвечая на вопрос об отставке премьера Абхазии Анри Джергения, президент Ардзинба заявил, что данный шаг был связан с "недостатками в сфере экономики". Но в самой республике все понимают, что хотя с экономикой все обстоит далеко не лучшим образом, эта отставка стала следствием "подковерной" борьбы различных группировок в абхазском руководстве.
Известно, что часть политической и бизнес-элиты Абхазии с некоторых пор пытается напрямую, через голову Москвы, договориться с Тбилиси в обмен на уступки в вопросе о суверенитете республики. Особую активность здесь проявляет, в частности, группировка бывшего министра внутренних дел Абхазии Александра Анкваба. В СМИ уже сообщалось о вроде бы имевших место контактах Анкваба и лидера абхазской диаспоры США Инала Казана с президентом Грузии Э.Шеварднадзе. Упоминалось также и о данных в ходе этих контактов грузинским руководством обещаниях оказывать финансовую помощь оппозиции в ее борьбе с "кланом" В.Ардзинбы.
Абхазским оппозиционерам активно подыгрывают на международном уровне США и другие "друзья Тбилиси" на Западе. В частности, проект плана грузино-абхазского урегулирования, который был подготовлен недавно в ООН, предусматривает получение Абхазией юридического статуса в составе Грузии, что даст ряду абхазских деловых кругов возможность легализовать свой бизнес с зарубежными партнерами. Западные страны также откровенно дают понять Сухуми, что приток столь нужных сейчас экономике республики инвестиций напрямую зависит от уступчивости Абхазии по вопросу ее статуса в составе Грузии. Любопытно, что в чем-то сходной ситуации вокруг Косово, западные страны занимают абсолютно иную позицию, фактически поощряя стремящихся к "независимости" албанских сепаратистов.
Есть у абхазской оппозиции сторонники и в некоторых политических кругах в Москве. Эти круги заявляют о необходимости смены нынешнего "неперспективного" руководства Абхазии, обвиняя его в "коррумпированности", "связях с наркомафией и контрабандистами" и т.п. Одним из выразителей подобных взглядов выступает, например, А.Ващенко, называющий себя экспертом по Абхазии. Господин Ващенко, кроме того, гость в эфире кавказской редакции радиостанции "Свобода".
В прессе сообщалось и о серии неформальных встреч грузинских и абхазских бизнесменов, прошедших в 2001-2002 гг. при активном содействии грузинского посольства в Москве, на которых обсуждались возможные пути "примирения" с использованием методов "народной дипломатии". Среди участников этих встреч были известные в Абхазии бизнесмены, чьи деловые интересы особенно страдают от международной изоляции и санкций в отношении непризнанной республики.
Нынешнее руководство Грузии, впрочем, не полагается исключительно на "народную дипломатию" в своих усилиях по возвращению мятежной республики под свой контроль. "Седой лис" Э.Шеварднадзе и его окружение стремятся проводить в отношении Абхазии хитроумную комплексную стратегию "кнута и пряника".
С одной стороны, абхазскому руководству и населению посылаются из Тбилиси как бы сигналы "доброй воли" и "искреннего желания" мирно решить все имеющиеся проблемы. Так, осенью 2002 г. парламент Грузии принял закон о внесении изменения в конституцию страны, определяющего статус Абхазии в составе единого грузинского государства. Согласно этому изменению, вместо слова "Абхазия" в Конституции Грузии теперь значится "Абхазская Автономная Республика". За данную поправку проголосовали 167 депутатов при необходимом кворуме в 157 голосов.
С другой стороны, грузинские власти постоянно намекают, что в Тбилиси не исключают и силовой вариант решения абхазской проблемы. Грузия при негласной поддержке США и Турции пытается добиться полного вывода российских миротворцев из Абхазии и замены их контингентом стран НАТО. В Абхазии также прекрасно понимают, что проходящие ныне интенсивную подготовку под руководством американских инструкторов батальоны грузинских "коммандос" вряд ли предназначаются только для борьбы с "международным терроризмом" в Панкисском ущелье. Уже ходят упорные слухи о подготовке Тбилиси возможной военной операции по "восстановлению конституционного строя" в Абхазии весной-летом 2003 г.
Без оптимизма смотрят в Сухуми и на очередное обсуждение в Совете Безопасности ООН проблемы грузино-абхазского урегулирования. Ничего положительного от этого события нынешнее абхазское руководство не ожидает, поскольку там главную роль играют "друзья Грузии".
В этих условиях нынешнее руководство Абхазии не скрывает, что свои главные надежды по-прежнему возлагает на Россию как главного гаранта мира и стабильности в Черноморском регионе. К тому же экономика Абхазии сегодня ориентирована прежде всего на российский рынок, а, по некоторым данным, до 70 процентов жителей республики уже имеют российские паспорта, отметки о гражданстве РФ в паспортах советского образца или справки о рассмотрении их просьб на получение такого статуса. Эти факторы и определяют стремление Абхазии сохранить общее с Россией политическое, экономическое и культурное пространство.
В перспективе в Сухуми, как известно, надеются установить с Россией ассоциированные отношения и добиться международного признания. В соответствии с этой концепцией, Абхазия, оставаясь субъектом международного права, будет совместно с РФ определять свою внешнюю и оборонную политику, находиться с ней в валютном и таможенном союзе, осуществлять совместную охрану границы и т.д. Пока же своей основной внешнеполитической задачей абхазское руководство провозглашает сохранение процесса мирного, политического урегулирования конфликта и создание с участием ООН, России и других стран надежного механизма гарантий невозобновления войны.
Особую роль в реализации своих планов руководители Абхазии отводят Коллективным Силам (КС) СНГ по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта, в состав которых входят исключительно российские военнослужащие. Президент Ардзинба и другие представители руководства Абхазии неоднократно заявляли, что КС СНГ должны осуществлять возложенные на них функции до полного урегулирования конфликта. С чем Грузия естественно не согласна. Поэтому каждый год вопрос о продлении мандата российских миротворцев в Абхазии становится предметом напряженных переговоров и пикировок между Москвой, Тбилиси и Сухуми. При этом на статус и положение российских миротворцев в зоне конфликта влияет не всегда конструктивная позиция грузинской стороны.
В целом же можно констатировать, что процесс урегулирования грузино-абхазского конфликта пока идет трудно и крайне медленно. Это связано как с взаимным недоверием, так и тем обстоятельством, что абхазская сторона категорически не желает считать себя составной частью Грузии. Практически стоящий на месте переговорный процесс создает риск очередной эскалации конфликта, ведет к усилению недоверия и чувства безысходности среди абхазского населения и грузинских беженцев, сохранению вероятности применения силовых методов.
Это ставит конфликтующие стороны перед необходимостью серьезно пересмотреть свои подходы к процессу мирного урегулирования. Ключ к нему находится в их собственных руках, хотя и ресурсы международного сообщества конечно должны быть задействованы. Представляется, что, прежде всего, Тбилиси и Сухуми должны принести друг другу официальные извинения и взаимно покаяться. Первый за бесчинства и чудовищные зверства вторгнувшейся в Абхазию армии уголовников Китовани и Иоселиани, второй за погром грузинского университета в Сухуми, "художества" чеченцев Басаева и т.д. Придется искать и компромиссное решение проблемы более чем 200 тысяч грузинских беженцев. Было бы целесообразно поэтапно укреплять меры доверия на основе целого ряда совместных экономических проектов, как предлагает сейчас российская сторона.
В перспективе, как уже заявляли многие эксперты, путь к урегулированию конфликта лежит, видимо, в поиске какой-то приемлемой формы конфедерации или особого статуса Абхазии, как совместного протектората России и Грузии (примеры: княжество Андорра в Европе – совместный протекторат Испании и Франции, бывший франко-британский кондоминиум над Новыми Гебридами на Тихом океане). В качестве международного гаранта такого протектората можно было бы привлечь Евросоюз или ООН.
У России в грузино-абхазском конфликте положение довольно сложное, а роль весьма ответственная. Она испытывает постоянное давление со стороны зарубежных покровителей Грузии, требующих ужесточения санкций в отношении Сухуми и согласия на требования Тбилиси о полном выводе российских войск из Абхазии. Но подобный вариант в нынешней ситуации для Москвы представляется неприемлемым. Слишком много поставлено здесь "на кон" в сфере безопасности, политических и экономических интересов России, а также и ее обязательств по защите проживающих в Абхазии соотечественников.
Не подлежит сомнению, что только присутствие российских миротворцев на территории Абхазии является действительно надежной гарантией предотвращения нового широкомасштабного кровопролития на этой многострадальной земле. В свете этого руководству России придется проводить сбалансированную и гибкую политику с целью сохранения за собой ведущей роли в грузино-абхазском урегулировании.
