Американская система противоракетной обороны на сегодняшний день не обеспечивает безопасности Соединенных Штатов от ракетно-ядерных ударов, которые потенциальный противник в состоянии нанести по американской территории в случае гипотетического ядерного конфликта.
Именно это и еще одно обескураживающее высказывание российского президента Владимира Путина о том, что в ракетно-ядерной войне между Россией и США, "не выжил бы никто", сегодня с глубоким, можно сказать, профессиональным интересом обсуждается во все мире.
Вряд ли, американскому кинорежиссеру Оливеру Стоуну, которому российский президент и давал это интервью, хорошо известны детали и сложности подсчета сил и средств потенциальных противников на случай возникновения ядерного конфликта, а также расчетные потери сторон. Однако уверенный тон президента РФ в ходе этого интервью, а также другие недавние заявления Путина на эту тему, судя по его реакции, сумели убедить интервьюера в серьезности и исключительности расчетов, произведенных российскими военными экспертами.
А вот южнокорейские военные спецы, и даже сама новая президентская рать, схватила не только суть, но и детали этих заявлении моментально и так же быстро отреагировала на них.
ТАСС сообщает из Сеула о том, что высокопоставленный представитель администрации президента Южной Кореи заявил на брифинге о необходимости приостановить развертывание в Республике Корея американского комплекса про THAAD.
B хотя временные рамки такой приостановки ограничены конкретным рубежом – до проведения полноценной экологической экспертизы, которую, дескать, завалило министерство национальной обороны страны, ясно, что основная причина приостановки, вряд ли, кроется в этом.
Скорее можно предположить, что новый южнокорейский президент Мун Чжэ Ин начинает претворять в жизнь заявленную ранее, в ходе предвыборной кампании, концепцию осторожного подхода ко всему, что касается военных связей со своим главным военным союзником – Соединенными Штатами.
Мун, конечно, очень осторожничает. Он подчеркивает: "мы не имеем в виду, что необходимо отправить обратно уже доставленные в страну две пусковые установки. однако с ввозом остального оборудования пока придется подождать".
И эта осторожность - скорее от восточной мудрости: ему нельзя без оглядки на возможную реакцию южнокорейского общества действовать решительнее. а оно, это общество, сегодня ой какое сложное! В нем почти в равной степени активно действуют как его сторонники, так и противники, жадно ждущие первой и последующих ошибок нового лидера.
Сегодня ситуация такова, что вряд ли кто осмелиться даже предположить, что Южная Корея отвернется от США. Связи настолько прочны, что для новой власти было самоубийством пойти на это. Да и нынешний южнокорейский политической бомонд (а бизнес-элиты и подавно!) не позволят сделать этого.
Мало того, и на средних и низших ступенях южнокорейского общества уверенность в необходимости и незыблемости американо-южнокорейского военного союза тоже прочно пустила свои корни. Основное население страны, хоть и поругивают американцев на бытовом уровне, но реально весьма и весьма надеется на помощь в критической ситуации со стороны своего основного союзника.
И упаси бог президента Муна именно сейчас всерьез подвергнуть этот военный союз сомнению! Реакция общества может быть даже более стремительной, чем в печальном случае с бывшим лидером страны Пак Кын Хе. а личной его итог - еще жестче. Исторический опыт показывает: южнокорейцы относятся к провалившимся лидерам, увы, не по-европейски.
Но, все же, оценки, данные российским руководителем боевым возможностям американской системы ПРО, предоставляют Муну хороший шанс поставить перед южнокорейским обществом вопрос: нужна ли такая система ПРО Южной Корее или нет. Это - одновременно и хороший реверанс в сторону Китая, о стремительном развитии экономических связей с которым Южная Корея просто мечтает. И в сторону России, видимо, тоже.
Ну а там уж как бог даст: или с Трампом по деньгам не договорятся и американцы сами откажутся от дальнейшего размещения, или южнокорейская и американская элиты скажут свое твердое "да" в отношении дальнейшего продвижения THAAD. Роль двух последних (политиков и бизнеса) для решения проблемы будет решающей. Сомневаться не стоит. В том числе и новому южнокорейскому президенту, склонному к развитию демократии, справедливости и политики солнечного тепла не только у себя в стране, но и всем сложном современном мире.
Но есть еще и реальности, на которые просто так закрыть глаза не могут даже американские и южнокорейские решалы. Это - позиции по данному вопросу России и Китая, военная мощь этих государств, новации нового американского президента в оценке реальных глобальных и региональных угроз, перетряска отношений в рамках традиционных политических и военных союзов, и, наконец, растущая военная мощь и враждебность самого непримиримого противника – Северной Кореи. Все это предстоит учесть южнокорейскому руководству.
Очевидно, что эти новые вызовы для Сеула настолько противоречивы, что по ним трудно сегодня принять четкое однозначное решение. Безопаснее, хотя и труднее, пройти по лезвию ножа.
Но в любом случае Сеулу не стоило бы оставаться целью ракетно-ядерных ударов даже в гипотетической ядерной войне. У страны большие цели.
