После событий 11 сентября 2001 г. Россия столкнулась с реальным изменением миропорядка, выражающимся в появлении американских военных баз в бывших республиках СССР и непосредственным вмешательством США в решение их внутренних проблем. В качестве примера можно назвать Грузию, чье руководство надеется с помощью американцев справится со сложным комплексом своих внутриполитических проблем, не исключая и силовой путь.
Проведение властями Грузии такого курса без участия России чревато непредсказуемыми последствиями, хотя урегулирование внутригрузинских конфликтов отвечает жизненно важным интересам России. Настоящая статья преследует цель оценить и проанализировать состояние, а также тенденции развития социальных конфликтов в Грузии, их взаимосвязь с процессами, протекающими в целом на Кавказе.
Социальные конфликты характерны для любого общества. Конфликт, как социальное явление, настолько актуален, что за последние годы, став предметом интенсивного научного исследования, он превратился в самостоятельную отрасль науки – конфликтологию. Если рассматривать данный вопрос применительно к Грузии, то здесь наблюдается широкая палитра социальных конфликтов, зародившихся еще до обретения независимости и достигших своего апогея в настоящее время.
В основе политических конфликтов в Грузии лежит риторический вопрос "с кем быть?". Не вдаваясь в исторический аспект этого вопроса, выделим так называемый про-фактор, т.е. прозападную или пророссийскую ориентацию правящей элиты. Иными словами политическая элита Грузии занята поиском покровителя. Главным противоречием в данном вопросе является несовпадение интересов основной массы населения Грузии и ее политической элиты. Это выражается в том, что вектор грузинской внешней политики направлен на Запад и предполагает интегрирование в его военно-политические и экономические структуры, в то время как огромное количество граждан Грузии (от 700 тысяч до 1 млн. человек) эмигрировало в соседнюю Россию и там разрешает свои жизненно важные проблемы. Кроме того, внушительная часть населения Грузии занята в инфраструктуре российских военных баз в этой стране.
Фактически ни одни выборы, в т.ч. и президентские, не проводились без раскола грузинского общества по принципу: если победим не мы – "прозападники", то придут к власти "прорусские силы". Следствием этой политики является потеря Грузией контроля над значительной территорией (Абхазия, Южная Осетия, в перспективе речь может идти и о Аджарии с Джавахетией) со всеми вытекающими из этого тяжелыми последствиями. В тоже время, по мнению исследователя Б.Копитерса, внешняя политика Евросоюза не делает каких-либо принципиальных различий между странами Закавказья и странами Центральной Азии. Шанс Грузии полностью интегрироваться в ЕС может рассматриваться как близкий к нулю.
По большому счету политический конфликт в Грузии провоцирует обострение межнациональных и межэтнических конфликтов, особенно в районах компактного проживания нетитульных национальностей. Можно выделить факторы, обуславливающие такие конфликты. К таковым относятся: экономический кризис и приватизация государственного имущества; несостоятельность гражданского общества; дезориентированная коллективная психология; милитаризация населения; существование этнотерриториальных автономий в государственных структурах; противостояние интересов государств, образованных в результате распада существовавшего ранее полиэтнического государства; разрушение традиционных структур, в том числе межличностных, родовых и других социальных отношений.
Приобретение Грузией независимости, вопреки чаяниям и надеждам населения, повлекло за собой полный хаос и дезорганизацию хозяйственной деятельности. Остановились и перестали функционировать практически все крупные производства, на которых были заняты миллионы людей. Прозападная политическая ориентация грузинского руководства обусловила почти полный разрыв с традиционным экономическим партнером – Россией. Турция уже заменила Россию в роли основного торгового партнера Грузии. В 1994 году 25 % всей внешней торговли Грузии приходилось на Турцию, в то время как на Россию – лишь 16 %. В 1995 г. торговля с Турцией возросла до 32 %, тогда как торговля с Россией сократилась до 9 % и т.д.
Начиная с весны 1994 г. руководство экономической политикой Грузии постепенно перешло к МВФ и Всемирному Банку. Это обусловило практически полный отказ Грузии от интеграционных процессов в СНГ, и, как следствие, развитие иждивенческих настроений в сторону Запада. Укреплению иждивенческих настроений в грузинском обществе способствует и известная теория превращения государства в "транспортный коридор", откуда, мол, деньги потекут рекой. Практика показала, что фактически действующий трубопровод Баку-Супса, должен был приносить в казну ежегодно до 7 млн. долларов США. В то же время в 1999 г., например, только в России было реализовано минеральной воды "Боржоми" на 15 млн. долларов.
Экономический кризис повлек за собой резкое падение жизненных стандартов и понижение уровня благосостояния. Внешний долг Грузии уже превышает 2 млрд. долларов. Начиная с 1990 г. идет процесс деиндустриализации страны. Доля промышленной продукции в ВВП в 2001 г. составляла -12 %. Неудивительно, что Грузия превратилась в развивающуюся страну, все более зависящую от вливаний со стороны доноров – МВФ и Всемирного Банка, которые в последнее время предъявляют все более жесткие условия к Грузии. Секвестры бюджета стали регулярными. Растет дефицит торгового баланса. Неблагоприятный экономический климат, огромная коррупция привели к тому, что, даже по официальным заниженным подсчетам, на теневую экономику приходится 40-50 % всего производства.
По оценкам многих известных экспертов, экономика Грузии носит явно выраженный клановый и коррупционный характер. Особо ярко это проявляется в необоснованных налоговых льготах узкому кругу "своих" людей. В Грузии специфическую форму "захвата государства" приобрело непосредственное участие предпринимателей в работе парламента и местных представительных органов, а также "делегирование" защитников их интересов в структуры исполнительной власти. "Рыночные" отношения распространились даже на такое общественное благо, как всеобщее право на безопасность и превратили его в товар.
Следует особо указать на состояние межэтнических отношений в Грузии. Например, национально-этнические ограничения были закреплены в законе о государственном языке, несмотря на то, что грузинский язык не является родным для абхазов, осетин, армян и части мегрелов, проживающих более чем на 25 % территории страны. Современную Грузию характеризует не только сепаратизм в лице Абхазии и Южной Осетии, но и партикуляризм отдельных регионов. Так, Аджария, находясь в составе Грузии, фактически ведет независимую от центральной власти внутреннюю и внешнюю политику. В армянском анклаве – Джавахетия – растет движение за автономизацию края в составе Грузии. Такие же намерения имеют и районы, населенные в основном азербайджанцами.
Социальный раскол в грузинском обществе в настоящий момент весьма ощутим. 1,5 % "новых грузин" – в основном жители Тбилиси и Батуми, владеющие 50-60 % всей собственности. Клановая система породила "феодальные дома" олигархов. В Грузии обозначились противоречия не только между старым партократ-чиновничеством и так называемыми "младореформаторами", но и между новым классом собственников и огромной массой населения.
Политическая нестабильность и полная дезорганизация хозяйственной деятельности обусловили превращение Грузии в полицейское государство. Численность только МВД, по оценкам, доходит уже до 75 тысяч человек. Низкая заработная плата, нерегулярность выплат порождают массовую коррупцию и диктат со стороны чиновников. Вопреки общепринятым нормам, исполнительная власть в Грузии формируется не на основе политических партий, победивших на выборах, а волевым решением президента, в связи с чем все предвыборные обещания партий, рвущихся к власти, остаются пустым звуком.
Анализ деятельности государственных органов Грузии показывает, что за 12 лет они не только не урегулировали социальные конфликты, но и еще больше усугубили их. Единственное, в чем заключается заслуга нынешней власти – это некоторое сдерживание разгула открытого бандитизма и относительная стабилизация финансовой системы, но не за счет экономического роста, а за счет мизерных, выплачиваемых с задержками зарплат и пенсий.
Транзит нефти и газа через Грузию носит скорее пропагандистский характер, нежели экономический. С учетом коррумпированности государственного аппарата не следует ожидать существенных поступлений в бюджет страны от транспортировки нефти. Без валютных вливаний МВФ и Всемирного банка национальная валюта просто рухнет. В связи с неизбежным дальнейшим ухудшением социально-политической обстановки в стране, обнищанием населения, нерешенностью проблем беженцев и нарушенной территориальной целостностью страны, представляется вполне вероятным, что власти, с целью отвлечения внимания масс сами спровоцируют этноконфликты, либо попытаются решить территориальные вопросы силовыми методами.
Для того чтобы понять всю глубину социально-экономического кризиса, в котором оказалась Грузия после распада СССР, обратимся к некоторым цифрам и фактам. Отсутствие сырья и рынков сбыта, наряду с военными действиями привело к остановке 60-70 % производственных мощностей республики. Не лучшим образом обстоят дела и в сельском хозяйстве. В течение 1992-1996 гг. республика жила исключительно лишь финансовой и гуманитарной помощью стран-доноров. В результате массовой безработицы и внутренней нестабильности в период 1990-1997 гг. из Грузии выехало по некоторым оценкам, свыше миллиона человек, т.е. каждый пятый гражданин или 20 % населения. Безработица в Грузии ныне составляет 12 %, а в городах – до 22%.
Не лучшим образом обстоят дела и в культурно-духовной сфере. Грузия – носитель древнейшей культуры в настоящее время переживает трудные времена. Ее национальная культура настойчиво вытесняется суррогатом западной масс-культуры, а русский язык выходит из моды. Положение здесь доходит до абсурда: ведь все видные деятели культуры Грузии востребованы именно в России, а не на Западе. Потеря российского "культурного рынка" грозит Грузии самоизоляцией и уничтожением собственной культуры.
По мнению многих экспертов, одна из причин того, что когда-то цветущая республика превратилась в отсталую, разорванную на куски страну, кроется в игнорировании преемственности всего того позитивного, что было во времена СССР. Здесь имеются в виду как культурно-духовные ценности, так и общее экономическое пространство. Ведь очевидно, что продукты грузинской экономики никому не нужны на Западе, где уже все давно "схвачено". Но восстановление нормальных экономических, политических и культурных связей Грузии с Россией – это не сугубо экономическая проблема. Речь идет о судьбе духовно-культурной и исторической общности народов двух стран.
