Сегодня мы являемся свидетелями серьезного размежевания западной и восточной (условно) частей Украины. Суть проблемы – различия во мнениях о том, каких ориентиров должно придерживаться украинское государство в мировых политико-экономических процессах. В то время как в западных частях страны поддерживается идея сближения с Западом и евро-атлантическими структурами, то в восточной части (где проживает большинство населения Украины) популярны идеи ориентирования на Россию и Беларусь во главе с ее нынешним президентом, интеграцию в СНГ, дистанцирование от НАТО и т.д.
Показателен пример прошлогодних выборов в Верховную Раду Украины, когда в Донецкой и Ивано-Франковской областях за националистический блок Виктора Ющенко "Наша Украина" проголосовало соответственно около 3 % и 74 % избирателей. Схожая картина и по другим областям, традиционно тяготеющим к различным центрам силы в лице России и стран Запада. Очевидно, что В.Ющенко является всего лишь западно-украинским, а не общенациональным лидером. Между тем, на фоне профашистских демаршей западно-украинских властей победа здесь Ющенко, по инициативе которого реабилитирована фашистская организация "СС-Галичина", выглядит вполне логичной.
Обращают на себя внимание и другие "предвыборные персонажи" блока "Наша Украина": Лилия Григорович (участница штурма Ивано-Франковской епархии и избиения православного священника Михаила Шувара в 1992 году), Поровский и Червоний (возглавляли захваты храмов Московской Патриархии в г. Ровно), Павел Мовчан (руководитель секты "Рун-вира" – украинский аналог оккультного ордена СС), Иван Драч (автор статей о "жидо-москальском заговоре против арийской Украины").
Имена и деяния впечатляют. На фоне результатов выборов это дает повод для тяжелых раздумий о будущем Украины – страны, где внушительная часть населения поддерживает предвыборный блок, объединивший неонацистов и возводящий фашизм в благодетель. Но есть и другая и далеко не меньшая часть населения – это те, чьи родные и близкие погибли от рук фашистов в Великой Отечественной войне. Разве могут эти люди пожелать себе подобного президента, пусть даже на него сделал ставку всемогущий американский Белый дом.
Но здесь кроется и другая опасность – опасность еще большей поляризации украинского общества. И если руководству страны не предпринять соответствующих мер, то на Украине сформируется почва для нестабильности и конфликтов.
Пока, судя по всему, украинская политическая верхушка, делая те или иные шаги во внешней политике, не особенно учитывает настроение населения, не улавливает коррективы в его оценках тех или иных внешнеполитических инициатив. Между тем, уже сейчас можно говорить, если не о четко выраженных изменениях в этом вопросе, то, во всяком случае, о некоторых тенденциях к этому.
Возьмем одну из наиболее "громких" за последнее время тем, характеризующих направленность внешней политики украинского руководства – тему интеграции Украины в НАТО. На фоне официальных заявлений властей о том, что "внеблоковый статус Украины вреден и бесперспективен, и поэтому она берет курс на вступление в НАТО" налицо весьма настороженное отношение к этой идее (причем с тенденцией на усиление) в украинском обществе. Об этом свидетельствуют результаты социологических исследований, проведенных фондом "Демократические инициативы", центром "Социальный мониторинг" и Украинским институтом социальных исследований на Украине в последние несколько месяцев и опубликованных на новостных серверах сети Интернет.
Согласно данным социсследований фонда "Демократические инициативы" и одной из западных компаний, проведенных на Украине в декабре 2002 года, за вступление Украины в НАТО выступают лишь 32,3 % украинских граждан, 26,2 % занимают нейтральное положение, а оставшиеся 41,5 % против стремления руководства интегрировать Украину в ряды альянса.
Теперь о тенденции на усиление негативного восприятия Североатлантического альянса. НАТО все чаще отводят роль агрессивного военного блока. Если в 1997 году такого мнения придерживалось 16 % опрошенных, то уже в 1998 году (после начала балканской кампании) их стало 22 %. В 2002 году, видимо, на фоне натовской операции в Афганистане и подготовки войны с Ираком количество считающих НАТО агрессивным блоком возросло до 34 %. Действия альянса доказывают объективность таких оценок.
По результатам социологических опросов, проведенных центром "Социальный мониторинг" и Украинским институтом социальных исследований, в июне 2002 года доверие альянсу высказывали 39 % опрошенных, а уже в январе 2003 года уровень доверия к блоку снизился на 11 %. Степень полного недоверия НАТО возросла за этот период на % (с 34 до 44 %).
Отчасти результаты опросов представляют собой своего рода защитную реакцию на нападки в адрес Украины со стороны лидера Североатлантического блока США по поводу якобы имевших место поставок в Ирак украинских РЛС "Кольчуга" и положения дел в стране с отмыванием грязных денег, пик которых пришелся на осень 2002 года. Но тот факт, что по прошествии 2-3-х месяцев отношение украинцев к НАТО продолжает ухудшаться, позволяет говорить об устойчивости и более глубоких корнях такой позиции.
Такова картина по Украине в целом, но результаты опроса по регионам вновь заставляют говорить о различиях во взглядах на проблему у жителей востока и запада страны. В то время как наибольшее недоверие к НАТО испытывают жители Крыма (55 %), а также восточной и центральной частей Украины (соответственно 48 % и 47 %), на западе наблюдается перевес доверяющих альянсу (39 %). Большей частью поддерживают вступление в блок жители западного, юго-западного, северного, северо-западного регионов и Киева. Против вступления в НАТО население восточного, южного, юго-восточного регионов и Крыма.
Противники идеи "Украина – в НАТО" обеспокоены, прежде всего, вероятностью вовлечения страны в международные военные действия, необходимостью дополнительных бюджетных расходов на участие в различных проектах организации, приходом к власти "иностранцев и иностранных капиталов". Существенны опасения по поводу возможного ухудшения отношений с Россией вследствие такого шага. Сторонники вступления надеются, что членство в НАТО даст Украине гарантии безопасности, будет способствовать развитию демократии, стимулировать рост экономики, позволит укрепить и модернизировать армию.
И противники, и сторонники идеи интегрирования Украины в НАТО в определенной степени правы. Но часто за скобками рассуждений остаются особенности нынешнего периода в истории Североатлантического альянса, которые, тем не менее, следует учитывать.
Сегодня процесс расширения организации на страны бывшего соцлагеря превратился в фарс, так как большинство кандидатов экономически не готовы удовлетворять существующие финансовые требования к членам организации. В частности, на Украине в 2002 году (кстати, ознаменовавшемся, в том числе, и официальным провозглашением курса на интеграцию страны в НАТО) наблюдалось снижение темпов роста ВВП в 2,5 раза, спад в промышленности и в сельском хозяйстве. Более того, по прогнозам украинского Центра рыночных реформ, в 2003 году падение темпов экономического роста продолжится. Усугубляет ситуацию и грядущий экономический кризис в составляющих костяк организации странах "семерки", что делает весьма проблематичным выполнение ими собственных финансовых обязательств в рамках НАТО, не говоря уже о помощи менее экономически развитым членам.
Бесспорно и то, что Североатлантический блок переживает не лучшие времена из-за беспрецедентной натянутости отношений между ведущими западноевропейскими членами и США. Помимо объективных причин, на поддержание конфронтационной позиции европейских политиков оказывает влияние рост антиамериканских настроений у населения (электората) европейских государств.
Есть еще одно важное для Киева обстоятельство, о котором упоминалось выше, а именно, сформированный США имидж Украины как неблагонадежного и коррумпированного государства. Этим сразу же стали пользоваться соперники в борьбе за американское внимание. Грузия тут же вышла на первые роли в диалоге между странами СНГ и НАТО. Румыния, получившая на Пражском саммите предложение начать переговоры о вступлении в альянс, рассчитывает использовать предвзятость Америки к Украине и утвердить "шитый белыми нитками" тезис об отсутствии у нее территориальных проблем с этой страной (что не было документально зафиксировано румынами на декабрьских румыно-украинских переговорах по вопросу договора о режиме госграницы).
Одним словом, проблемные моменты существуют и даже усугубляются, и принимать сейчас решение "за" или "против" интеграции в структуру блока, которое было бы однозначно правильным, в этой ситуации затруднительно.
Тема интегрирования Украины в НАТО – лишь пример, на котором просматривается фактический раскол украинского общества по вопросу о внешнеполитических ориентирах государства. Сегодня население на Украине в большинстве своем позитивно воспримет такие шаги властей, которые не обернутся для их страны тяжелыми социально-экономическими последствиями. Это возлагает на местную политическую элиту обязанность по поиску консолидирующей идеи, в основе которой будет лежать, прежде всего, экономический интерес.
В этой ситуации более перспективным по сравнению с ориентированием на НАТО выглядит курс на интеграцию Украины в Европейский Союз, хотя бы по причине того, что в основе его функционирования больше экономических, чем военных составляющих.
Пока интерес Европы к Украине, ее проблемам и намерениям остается незначительным. В западноевропейском политическом классе все еще слабо развито осознание того, что, Украина представляет собой один из основополагающих факторов стабильности не только Восточной Европы, но и всего континента.
Однако просматривается тенденция к изменению такой позиции. Об этом говорят и заявленные планы по использованию украинской территории в качестве накопителя энергоносителей для ТЭК Европы на случай кризисных ситуаций в странах-экспортерах (речь об этом шла на одной из конференций по проблеме интеграции Украины в ЕС в октябре прошлого года), и достаточно лояльное по сравнению с американским подходом отношение к Леониду Кучме западноевропейских лидеров на Пражском саммите НАТО в ноябре 2002 года. Возможно, это проявления европейско-американского соперничества за влияние на страны Восточной Европы и бывшего СССР.
В рамках ЕС возникают предпосылки и для решения вопросов обеспечения безопасности украинского государства, так как европейские государства стремятся передать ЕС военно-политические, оборонные функции с тем, чтобы без помощи НАТО иметь возможность проводить продолжительные военные операции и миротворческие кампании. Планируется коренная реконструкция ВПК государств ЕС, производство современных вооружений и военной техники, электронных, информационных, телекоммуникационных систем.
Безусловно, ЕС вызывает меньшую настороженность у населения страны. Здесь, по крайней мере, не пытаются навешивать на Украину ярлыки. Но открытым остается главный вопрос: способен ли Европейский Союз решить наиболее насущные для государства социально-экономические проблемы?
В Евросоюзе каждое государство-член организации уже имеет свою квоту на продажу той или иной продукции, и Украине придется очень постараться (пожертвовать уже завоеванными позициями на мировом рынке), чтобы получить хоть какую-то их часть. При этом понятно, что такое перераспределение не прибавляет друзей среди соседей по организации. По мнению специалистов в авиастроительной отрасли Украины, вступление в ЕС обусловит двукратное снижение поставок в Китай украинских самолетов, вертолетов и двигателей к ним, а оставшийся сегмент будет отдан авиастроительным концернам "Air Bus Industries" и "Aerospecial".
В этой связи возможным шагом в перспективном (несмотря ни на что) европейском направлении представляется сотрудничество Украины с Евразийским экономическим сообществом (ЕврАзЭС), хотя бы в рамках перспективных для Киева транспортных и энергетических проектов этой организации.
Как бы то ни было, Украине необходимо вести самостоятельную внешнюю политику и делать то, что ей выгодно. Очевидно, что для Украины перспективен совместный с Ираном проект по производству украинского самолета Ан-70. Интересными представляются проект по совместному производству тракторов и закупка новых машин Харьковского тракторного завода, взаимные поставки промышленной и сельскохозяйственной продукции, развитие сотрудничества в сферах образования, культуры и туризма.
Киеву важно добиться своего участия в разработке нефтегазовых месторождений в Иране и в транспортировке иранского газа в Европу через украинскую территорию. Последнее чрезвычайно привлекательно, тем более что Иран, занимая второе место в мире по запасам природного газа, рассчитывает ежегодно поставлять в страны ЕС газа в объеме не менее 7- млрд. кубометров. Если экономически целесообразно развивать сотрудничество с Ираном, то к этому надо стремиться.
При определении внешних ориентиров не следует забывать и про Россию. Она будет еще долгое время оставаться значимым фактором для внешней, военной политики и политики безопасности Киева. Кстати, опросы общественного мнения показывают, что за пророссийскую направленность украинской внешней политики высказываются 46 % респондентов (данные опубликованы на сервере www.ukraine.ru).
Перспективно китайское направление, особенно с точки зрения развития военно-технического сотрудничества. Хотя здесь надо быть готовым к американским попыткам не допустить укрепления военного потенциала Китая за счет сковывания украино-китайских отношений в этой сфере. Схожие проблемы могут возникнуть и на иранском направлении.
Искусственно созданные препятствия на этом пути будут. Но только тогда, когда Украина станет делать по-настоящему самостоятельные шаги на международной арене, руководствуясь при этом соображениями собственной и, прежде всего, столь значимой для населения страны экономической выгоды, к ней станут относиться в Европе, да и в мире, как к цивилизованному государству.
